Джеффрис отложил книгу, не заботясь о ее сохранности. Он сделал несколько шагов прежде, чем увидел в кругу света тело. Джеффрис бросился к телу так быстро, насколько мог, чтобы не потерять равновесие на скользком полу. Ему не нужен был свет, чтобы понять, кто передним. Одежда была изрезана, на теле виднелись многочисленные глубокие порезы. Даже в свете свечи кожа была мертвенно-бледного цвета. Но, женщина перед ним была каким-то непостижимым образом все еще жива. Это было видно по глазам. Они испытывающее смотрели на Джеффриса, в то время как лицо превратилось в фарфоровую маску.
Джеффрис хотел оставить женщину там же где и нашел. Уйти и забыть. Но ему также было очевидно, что связь Анны с матерью гораздо сильнее, чем он ожидал. Анна разделила боль матери и тем самым не позволила ей умереть. Пока что. Но, кто знает, что случится, когда смерть возьмет свое. Джеффрис не стал рисковать. Он подхватил едва живое тело и вернулся в спальню.
У Анны перехватило дыхание. Голова закружилась, сознание стало покидать бедную девушку. Невообразимым усилием воли Анна не давала предательскому разуму провалиться в небытие. А Джеффрис тем временем обрабатывал раны ее матери. Анна мысленно взмолилась: «Боже, неужели ничего нельзя сделать? Несправедливо дать ей умереть!»
Джеффрис отошел от тела и сокрушенно покачал головой. Затем обратился к Анне, словно она до этого общалась с ним к нему:
– Я сделал все, что мог. Но этого недостаточно. Хоть твоя мать и сильная женщина, протянет она недолго – мы слишком поздно ее нашли. Но кое-что сделать можно. Для этого придется выйти за все возможные рамки и запреты. Колдовство в чистом виде.
«Все, что угодно!» – взмолилась Анна.
Словно напастей, свалившихся на головы Анны и Джеффриса было недостаточно, в дверь спальни тихонько постучали. Все в комнате замерли. Казалось, даже свечное пламя застыло.
– Tesoro mio, – послышалось за дверью, – тебя ищут какие-то люди.
– Прошу тебя, не сейчас! Скажи им, я скоро спущусь.
– Но они настаивают. И они такие страшные – все в черном.
Дверь спальни отворилась, и на пороге замерла прилипчивая спутница Джеффриса. Ее лицо вытянулось от удивления. Перед ней предстала картина более чем странная. На кровати было две полуголые женщина. Та, что постарше вообще не подавала признаков жизни, молодая стыдливо прикрывала грудь. Она переводила взгляд с Джеффриса на женщину на кровати, потом на нежданную посетительницу, потом на странный золотой предмет на столе, потом снова на Джеффриса и дальше по кругу.