– Еще не упокоилась душа Джошуа, а ты уже обвиняешь его в гомосексуализме.
– Нет, Миша, не обвиняю. Это лишь одна из двух догадок и, если именно она правдива, я гарантирую, что об этом никто не узнает.
– Каким образом? – поникшим голосом спросил Михаил Розенблюм.
– Я отправлюсь домой к Чолеру и проведу там ночь. Сегодня вечером будет ровно двое суток, как его не стало. Этого срока достаточно, чтобы человек, к встрече с которым он готовился, заволновался и постучал в двери его дома.
– А что если он приходил вчера?
– Даже допуская, что пассия Чолера знакома со скрытным проникновением в дом, я бы на ее месте не стал этого делать, вызывая тем самым подозрения у возможных свидетелей, которые, либо видели этого человека прежде входящим в дом, либо видят впервые.
– Ты прав. Что от меня требуется?
– Сними наблюдение за домом Чолера.
– Но это опрометчиво!
– В случае появления Штази, если твои ребята заметят его на этот раз, мне меньше всего нужно, чтобы перенервничав, они наделали в штаны и следом ворвались в дом.
– Между прочим, они твои коллеги и мои подчиненные, – с обидой в голосе заметил Михаил Розенблюм.
– Это не мешает им мыслить на собственный лад, а я не желаю принимать во внимание их методы работы.
Зазвонил телефон. Обернувшись, Михаил Розенблюм продемонстрировал руки, занятые спаржей, вода для которой вскипела в небольшой кастрюльке и попросил ответить на звонок. Эммануэль встал и прошел к аппарату, висевшему на стене у выхода из кухни.
– Алло?
Тишина. Лишь едва заметный вздох на том конце провода, свидетельствующий о том, что человек хотел заговорить, но внезапно передумал.
– Говорите, вас не слышно!
Подождав еще несколько секунд и не услышав ответа, Эммануэль вернул трубку на место.
***
Покинув такси, Эммануэль, деланно сгорбившись и утопив крытую шляпой голову в высоком воротнике пальто, медленно прошел по каменной дорожке к дому Джошуа Чолера и скрылся за его дверью. Оказавшись внутри, он с удовольствием распрямился и потянул ноющие мышцы. Спектакль, в котором он играл роль своего усопшего коллеги пришлось разыгрывать от самой штаб-квартиры, на случай слежки. Повесив пальто и шляпу на напольную вешалку, Эммануэль бросил пустой кожаный портфель поверх такого же, принадлежавшего Чолеру, в коридоре, прошел в ванную и аккуратно отклеил искусственные усики, любезно предоставленные ему штатным гримером на службе Моссад. Налив себе виски из личных запасов Джошуа Чолера, Эммануэль удобно расположился на диване в гостиной. Шторы были предусмотрительно задернуты, свет включен. Таким образом, у любого наблюдающего за домом создавалось впечатление, что хозяин проводит уютный вечер перед экраном своего телевизора. Эммануэль погрузился в мрачные размышления о том, что же здесь на самом деле произошло. Часы, с момента его прибытия в Лондон, неумолимо бежали вперед, тело Джошуа Чолера давно остыло, а вопросов, окружающих обстоятельства