– Сколько времени продлится переезд? – спросил дядюшка у капитана.
– Дней десять, – ответил последний, – если только нам не помешает противный северо-западный ветер у Фарерских островов.
– Но, надеюсь, вы не намного запоздаете?
– Нет, господин Лиденброк, будьте спокойны, мы прибудем вовремя.
К вечеру шхуна обогнула мыс Скаген – эту северную оконечность Дании, затем ночью прошла по проливу Скагеррак, миновала близ мыса Линнеснес южную оконечность Норвегии и вышла в Северное море.
Два дня спустя мы увидели берега Шотландии у Питерхеда, и «Валькирия» прошла между Оркнейскими и Шетландскими островами к Фарерским островам.
Вскоре наша шхуна скользила уже по волнам Атлантического океана; ей пришлось лавировать против северного ветра, и она с трудом достигла Фарерских островов. 3-го числа капитан увидел Мюггенес, самый западный из этих островов, и тут же взял курс на мыс Портленд на южном побережье Исландии.
Во время плавания не произошло ничего примечательного. Я переносил довольно легко морскую болезнь; дядя же, к своему крайнему сожалению и к еще большему стыду, все время был не здоров.
Поэтому он не мог расспросить капитана Бьярне ни о вулкане Снефельс, ни о средствах сообщения, ни о способах перевозки грузов. Ему пришлось, таким образом, отложить эти расспросы до своего приезда на место, а пока он проводил все время в каюте, переборки которой трещали под ударами волн. Право, он отчасти заслужил свою участь.
Одиннадцатого июня капитан определил, что мы находимся неподалеку от мыса Портленд. Ясная погода позволила нам различить голый, отвесный утес Мирдальс-Ёкуль, одиноко стоящий на его оконечности. Держась на почтительном расстоянии от берега, «Валькирия» взяла курс на запад, и мы увидели вокруг себя стада китов и стаи акул. Вскоре показалась скала с отверстием посредине, в которое с бешеным ревом врывались вспененные волны. Вестманские островки вздымались на поверхности океана, точно камни, рассыпанные чьей-то рукой. Дальше шхуна вышла в открытое море, чтобы обогнуть на надлежащем расстоянии мыс Рейкьянес, образующий западную оконечность Исландии.
Шторм на море помешал дядюшке выйти на палубу полюбоваться причудливо изрезанными берегами Исландии и подставить лицо под резкий юго-западный ветер.
Через сорок восемь часов, когда буря, заставившая убрать паруса на шхуне, утихла, на востоке показался буй близ оконечности Скагена, где океан усеян подводными скалами, весьма опасными для мореходов. На судно прибыл исландский лоцман, и три часа спустя «Валькирия» бросила якорь у Рейкьявика в заливе Факсафлоуи.
Профессор вышел, наконец, из своей каюты, побледневший, осунувшийся, но все такой же восторженный и явно довольный. Население города, заинтересованное прибытием судна с грузом, устремилось на набережную.
Дядюшка спешил покинуть свою плавучую тюрьму, вернее сказать, больницу. Но прежде чем сойти с палубы, он повел меня