– Ладно, но ты будешь читать стихи голой.
– А ты все же маньяк, – хихикает девушка.
Еще какой.
Везу ее домой. Забывая про привезенные стариками продукты и обещанную Сане бутылку светлого пенного. Тащу ее в комнату на кровать, где на нестиранной простыне виднеются капли засохшей крови Анюты, и от этого мой рассудок мутится. Накидываюсь на нее, как путник в пустыне на оазис. Усмиряю резкие движения лишь от ее несмелой просьбы. Ей еще немного больно. Становится стыдно. Но я не могу дать ей отдохнуть этот день. У меня осталось слишком мало времени, чтобы насладиться ей. Я хочу использовать каждую минутку.
Она выгоняет меня ночью. Ей надо сполоснуться. А мне надо появиться дома, потому как я приехал ни к ней, а к бабушке с дедом. Вот только деда с Саней, как и прошлой ночью дома нет. Баба Марина объясняет, что они рыбачат ночью.
– Не вздумай обижать Анечку, – бабуля выставляет на стол оставшиеся с завтрака перепечи, – она хорошая девочка.
– Какую Анечку? – делаю непонимающий вид.
– Думаешь, я не знаю, где ты пропадаешь? Не надо думать, сынок, что мы с дедом старые и глупые. Сами молодые были. Все знаем. Нельзя поматросить девку и бросить, как ты собираешься.
– Ба, – открываю бутылку пива, делая щедрый глоток, – давай мы не будем обсуждать это. Никого я не матрошу.
– Знаю я, как там у вас в столице, – ворчит старушка. – Девки сами на шею вешаются. Вот с такими и развлекайся. А с Анечкой так не надо. Я ее с детства знаю.
– Бабуль, – целую старушку в щеку, – ну что ты, в самом деле… при чем тут столичные, не столичные, таких везде полно.
– Вот и не трогай Анюту!
Настаивает бабушка. Что тут сказать? «Прости, бабуль, я уже»?
Черт! Есть доля правды в ее словах. Хорошая девушка. Приятная, милая, красивая. Мне бы такую в Москву. Надоело по клубам таскаться, телок перебирать. И не до этого сейчас. С Крымскими событиями я туда-сюда мотаться буду еще как минимум год.
– Я ее с собой в Москву заберу, не переживай, – обнимаю бабульку, которая от чего-то стирает слезу с морщинистого века.
– Да больно нужна ей, Москва твоя. Она тут на медсестру учится. На бюджете, сама поступила. И мне всегда помогает. То укол поставить, то с уборкой помочь, то в магазин съездить. На той неделе вот весь огород мне выполола.
– Так тем более, – смеюсь, – такую надо брать. Смотри, – загибаю палец, – хозяйственная, умная, – загибаю второй, – красивая, и с чувством юмора, – загибаю еще два. – И тебе нравится, что немаловажно.
– Свадьбу сначала сыграй, а потом вези. А то вернешь через полгода, как вон Наську, соседкину дочку, в Испанию увезли на три месяца. Теперь пузатая ходит. Испанец себе другую нашел.
Хочется спросить та ли это Настя, которую Романов оприходовал в наш пьяный приезд сюда. Но я умолкаю. Ответ и без этого витает в воздухе. Доедаю выпечку, забираю бутылку пива и вылетаю из дома, желая бабуле спокойной ночи.
На реке меня уже ждет