– Ты можешь надеть ее сразу, как мы вернемся в школу и зайдем в твою комнату, – улыбаюсь, облизывая губы.
– И я смогу потанцевать в ней вот так? – она делает телом волну, накручивая длинную прядь на палец.
– Возможно.
– Поточнее, папочка, – играется Тина, пританцовывает и вытягивает пухлые губки.
Притягиваю к себе ее лицо за подбородок, желание коснуться ее губ невыносимо, облизываю их. Тина прикрывает глаза, когда я пробую полную нижнюю губу, на которой еще остался вкус шоколада и кофе. «Ты шоколадная» выдыхаю, аккуратно прикасаясь ртом к уголку ее рта. «Ммм» – мычит Тина, и я усмехаюсь. Ей не терпится, и я знаю это. Ее губы раскрываются мне навстречу, но я играю языком лишь с одной их частью – нижней, и Тина, решив взять инициативу в свои руки, тянет меня за плечи, приподнимаясь на носочках, и вцепляется в меня губами. Нижняя часть моего, и без того возбужденного тела, твердеет в ту же секунду, как я чувствую в себе ее язычок. Вот же блин! Я с ума схожу от этой девчонки. Прижимаю ее к себе крепче…
– Романов!
Долбанный физрук! Тут то откуда взялся? Вздрагиваю от его резкого голоса, Тина тут же делает шаг назад, отстраняясь от меня и широченными глазами пялится за мою спину. Оборачиваюсь. В нашу сторону бежит фигура моего тренера, одетая в серый спортивный костюм. Вот придурок, даже шапку нацепил с идиотским помпоном. На пробежку он вышел! Другого времени не нашел? Почему именно сейчас? Гребанный кайфолом!
– Вам уже школы мало? – орет физрук, ровняясь с нами, но не останавливается, а делает поворот и бежит уже спиной, медленно отдаляясь от нас. – Орловская, я теперь за тобой тоже слежу, – он показывает двумя пальцами, как следит за Орловской, указывая ими на свои глаза, а затем на Тину.
– Бежали бы вы, – кричу я, потому что он уже метрах в пяти от нас, – а то дыхалку собьете.
– Смотри, чтобы я тебе кое-что не сбил, – ухмыляется физрук, да, он знает, что в миллионный раз обломал меня, и ему это нравится.
– По этому парку еще можно гулять, или тут уже висит табличка «Осторожно, маньяк» с вашей фоткой?
Я! Ненавижу! Гребанного! Физрука!
– Уже висит, – ржет тренер, – твою тоже прикрепили. Так что, Орловская, в темное время суток лучше с Романовым не выходить. Он у нас парень резвый. Да, Романов?
Я так взбешен, что готов разбить его морду, чтобы стереть долбанную ухмылку, а еще вдарить пару раз по шее, чтобы больше не слышать его голоса, который официально признан мною кайфоломным.
– Кстати, я в курсе про пятничную вечернику, – орет физрук, все еще двигаясь спиной вперед, – вот думаю, не проконтролировать ли.
Ну все, он меня достал. Беру пакет Тины из ее рук так быстро, что она даже возмутиться не успела, и кидаю со всей силы в бегущую фигуру. Попадаю прямо в физрука, но он ловит пакет, довольно вытаскивает последний пончик и откусывает половину.
– Спасибо! – ухмыляется он. – Как раз голоден!
Дмитрий