– Мама, мне страшно! Я не могу уснуть! Мне приснился страшный Карлсон, – и я, натягивая на себя свою ночнушку, зову её к нам:
– Ложись с нами, зайка! Это был просто плохой сон.
Я знаю, как всегда бывает недоволен Лев, когда я беру дочку к нам в кровать, но я считаю, что ребёнок должен всегда чувствовать, что родители любят его и защищают. И до двух лет Сонечка спала с нами. И это не обсуждалось.
– Может быть, она успокоится, и мы её отведём обратно? – шепчет мне мой муж, но я строго смотрю на него и качаю головой.
И он лишь недовольно поворачивается к нам спиной, отодвигаясь к краю кровати и освобождая место для нас двоих.
Утро проходит как обычно, только мне не даёт покоя вчерашний инцидент в супружеской постели. Мы женаты уже семь лет, и раньше Лев никогда не проявлял такого живого интереса к подобным видам секса… Хотя я понимаю, потребности у всех разные, особенно у мужчин…
Но тут мой взгляд падает на распустившуюся алую розу, такую большую, такую необычную. Мне кажется, я таких никогда не видела раньше. Особенно если учесть тот факт, что Лев считает цветы признаком мещанства.
Он всегда говорит, что лучше подарит что-то более долговечное и полезное, чем букет, который завянет уже на следующий день.
И я с ним полностью согласна, но просто иногда так приятно получать цветы в подарок. Просто так. Без повода.
Хотя, конечно же, наверняка повод был.
Вот на кухню заходит заспанный Лев, и я спрашиваю:
– Так значит, вчера твоя команда выиграла?
– Моя команда? – эхом вторит мне муж, глядя непонимающим взором.
– Ну да, ты же вчера задержался, как обычно бывает… И плюс эта роза… Вот я и сложила два и два, – подхожу я к нему, обнимаю, прижимаюсь к его родному любимому телу.
Как же я его люблю! Такое чувство, что моя любовь к нему становится с каждым днём только всё сильнее и сильнее.
– А, ты про это, – слегка похлопывает меня по попке Лев, – нет, вчера не было матчей. Я просто работал допоздна на фотосессии, ребята попросили, сказали, у меня самый подходящий стиль, – объясняет муж. – И цветок оттуда как раз. Правда, здорово придумали: вся модель утопала в алых розах, как в красном море?
– Здорово, – сглатываю я.
И снова чувствую этот противный привкус во рту.
– А что за модель? – спрашиваю я деланным равнодушным тоном, хотя уже знаю ответ.
И не хочу его слышать.
– Светочка Воронина. Такая талантливая девочка. Я как раз у неё брал интервью. Такая чистая, невинная. Просто как из романов Тургенева, – восторженно рассказывает Лев, и я вижу, как горят его глаза.
И понимаю, что так у него горели глаза, только когда сборная Испании, за которую он болеет всю жизнь, вышла в финал Чемпионата Европы…
– Ты знаешь, я ведь далёк от всего этого, модельный бизнес, мишура эта дурацкая, пустая, суетливая, – продолжает свой рассказ Лёвушка, наливая себе кофе, – а тут просто подвернулась работа, у меня как раз было окно, и я поразился, как такая девушка оказалась в этой пошлой нездоровой среде, понимаешь?