Альфонс, покашливая, вышел из-за стола и включил телевизор, а Валентина не унималась:
– А я тебя кормлю… Если ты настаиваешь, хорошо, я дам тебе денег, но дам только взаймы. Эти франки ты должен будешь отработать у отца, на строительстве… в выходные дни. Я правильно сказала, мой дорогой?
Альфонс кивнул головой, и Валентина гордо удалилась в спальню, чтобы отсчитать сыну деньги на покупку нового велосипеда. Ронни был очень рад, что его проблема так легко разрешилась. Теперь по выходным дням он стал подрабатывать у отца на предприятии. В отличие от мастера на сосисочной фабрике, отец был скуп на похвалу, поэтому Ронни работал на строительстве без особого энтузиазма. Альфонс видел это и молчал, он любил своё дело и любил работать с чувством, с толком, с расстановкой, а сыну дал только одно наставление: «Гордиться своим трудом – это хорошо, но зазнаваться – плохо».
Как только сумма, выданная мамой на новый велосипед, была отработана, Валентина одолжила сыну деньги на новые кожаные ботинки, потому что его старые ботинки уже совсем прохудились и в дождь промокали.
С каким нетерпением ждал Ронни прихода весны, и вот приход весны с раннего утра трелями соловья будил рабочий люд, заливая всё вокруг солнечным светом, ароматом цветения и теплом.
В один из таких пригожих весенних дней юноша ехал в вечернюю школу в благодушном настроении и ни с того ни с сего решил сократить дорогу, и свернул по тропинке в зеленеющий лес, знаменитый своим боевым прошлым.
Вдруг среди полного умиротворения в природе и на сердце он услышал девичий крик. Где-то совсем рядом девушка взывала о помощи: «Помогите, помогите!», и Ронни, недолго думая, соскочил с велосипеда, который тут же врезался в колючие придорожные кусты, и со всех ног бросился на девичий зов.
На лесной поляне совершалось преступление. Какой-то лохматый парень грубо прижимал кричащую девушку к стене разрушенного немецкого бункера. Парень сжимал в своих жилистых руках нежные запястья девушки и пристраивался встать между её стройными бело-молочными ногами, розовые женские трусики валялись рядом, на траве. Девушка громко кричала, закрыв глаза, и брыкалась изо всех сил, пытаясь вырваться на свободу.
Рыцарство живёт в каждом настоящем мужчине и не даёт ему пройти мимо насилия сильного над слабым.
Ронни одним прыжком подскочил к парню, набросился на него сзади и правой рукой обхватил шею, словно это была шея не человека, а льва. Теперь уже насильник вырывался из рук более сильного человека, чем он сам, а спасённая девушка безвольно сползала на землю, ещё не веря в спасение.
Борьба добра со злом длилось несколько мгновений, и тело кудлатого парня вдруг обмякло и повисло на руке молодого Де Гроте. Возмездие настигло преступника на месте преступления! До его гибели оставалась секунда, другая… Никто и ничто не могло теперь остановить Ронни от завершения возмездия: ни испуганный вид девушки, с ужасом смотревшей