Между тем Лорейн Саттерфилд уселась в кресло поодаль – так, чтобы видеть собственное отражение в большом зеркале над камином. Она приняла изящную позу и повела головой из стороны в сторону, любуясь тем, как играют искорки света на ее сапфировой диадеме.
Ее лицо показалось Патрисии смутно знакомым. Девушка стала невольно вглядываться, пытаясь вспомнить, где она могла видеть эту красавицу раньше. И вдруг поняла: жена банкира словно сошла с полотна Гейнсборо3 – портрета герцогини Девонширской: та же бледная нежная кожа, точеные черты и яркие глаза, та же врожденная грация; только, конечно, у Лорейн не было такой безумной высокой и напудренной прически, и одета она была по самой последней моде. Патрисия испугалась пришедшего ей на ум сравнения. Только месяц назад в Борнмуте они с дядей встретили женщину, которая тоже напоминала произведение искусства – античную статую, и та женщина стала жертвой жестокого убийства. Девушка постаралась отогнать эти мысли: нет, конечно, с миссис Саттерфилд не случится ничего плохого!
Почувствовав, что за ней наблюдают, Лорейн повернула голову. В отличие от мужа, чьи глаза ничего не упускали, взгляд женщины был абсолютно пустым – то ли она тщательно прятала свои мысли, то ли их у нее вообще не было. Патрисии стало неловко, оттого что она столь бесцеремонно ее рассматривала.
– Вы художница, мисс Кроуфорд? – небрежно поинтересовалась красавица.
– О нет, – смущенно улыбнулась та. – Я еще только учусь на первом курсе.
– Вот как? И чему же вас учат? Вышивать? Плести кружева?
– Какие кружева, Лорейн? – с неудовольствием воскликнул банкир. – Мисс Кроуфорд – студентка школы изящных искусств Слейда4. Там воспитывают художников, а не ремесленников. Взгляни на эти рисунки! – Он подошел к жене и протянул ей раскрытую папку. – Какие легкие и уверенные линии, какая безупречная композиция, как выразительно передано движение! А эта любовь к деталям? Я в восторге!
– Ты же знаешь, Альфред, я в этом ничего не смыслю, – откликнулась женщина, изучая свои ухоженные ногти.
– Ах, да, конечно, если бы дело касалось изящества кружев или вышивки…
– Не все же разбираются в искусстве, как ты.
– Кружева – это тоже искусство, – несмело вступилась Патрисия.
Красавица бросила на нее мгновенный острый взгляд, который девушка не заметила, и улыбнулась:
– Слышишь, дорогой, что говорит будущая художница? Кстати, мисс Кроуфорд, то кружево, что на вас сейчас, довольно миленькое!
– Спасибо. Оно досталось мне от бабушки.
– А, я так и поняла, что это что-то старое… простите, старинное.
– Сэр, вы действительно думаете, что рисунки моей племянницы заслуживают внимания? – спросил сэр Уильям.
– Безусловно! – убежденно кивнул банкир. – Я уверен, мы очень скоро увидим работы юной леди на выставке