– Как я рада! Я так хочу, чтобы ты приехал в Россию. Мы сможем увидеться?
– Да! Да! – закричал Вилли. – Алла, я люблю тебя, скучаю! Ты веришь мне?
Его глаза сияли бешеным блеском, у Аллы тоже. Они как два безумца смотрели в камеру и ощущали этот паршивый барьер, который так гнусно разделяет их в этот важный эмоциональный момент.
Потом Вилли стал каким-то очень серьёзным. У него бывали моменты, когда его клоунада резко сменялась чем-то взрослым и осознанным.
– Я позвоню тебе сегодня!
– Я не знаю… У меня муж может дома будет… Я вообще не знаю, зачем я с тобой общаюсь до сих пор…
– Что, Алла? Ты меня больше не любишь? – и он снова стал грустным и каким-то растерянным.
– Вилли, всё сложно! Ты – мальчик с Джербы, я – девочка из Питера. Как же мы будем вместе?!
– Я всё смогу! Я сильный!
– Я знаю и чувствую это, но здесь ломает и не таких как ты.
– «Ломает»» – это что?
– Ладно, Вилли, я пошла! Мне надо идти! Пока! – и она повесила трубку.
Она не знала как ему объяснить, но знала, что всё это просто нереально. Их разный менталитет. Незнание языка, его бедность, и ещё много прочих трудностей.
Она, конечно же, не планировала его спонсировать и понимала, что их союз просто недостижим. Да и вообще, что за вздор в её голове. Она создала себе какой-то иллюзорный мир. Иллюзорную любовь. Может, она делала это, чтобы просто выжить? Все эти мысли душили. Она не знала, что делать с Сергеем. Но сердце билось часто, и она хотела на крыльях своей любви улететь прямо в Африку. Её нахождение в Питере было лишь физическим. Душа её была там, на острове Джерба. Там ей было хорошо и без всяких планов на будущее. Это было её лекарство. Это была её самая прекрасная отдушина.
Немного успокоившись от своих мечтаний, Алла пришла домой и приготовила ужин. Сергей так и не звонил, и она уже подумала, что он не придет. Собралась ложиться спать. И тут снова позвонил Ваэль.
– Ваэль, я дома и уже ложусь спать!
– Я понял! Ты мне не веришь! Хочешь я дам свою мать?
– Нет! Нет! Ты что? Какая мать? Зачем?
И тут Вилли вместе с телефоном начал ходить по своему большому дому!
– Это моя мать!
– Мархабан, Алла! – сказала мать и вежливо улыбнулась.
Алла улыбнулась ей в ответ и всё, что могла сделать, помахала рукой.
– Это мой отец!
– Саламалейкум, Алла!
Алла вежливо улыбнулась и с ужасом подумала: «Господи, он знакомит меня со своей родней. Что вообще происходит? Мне страшно! Что он там задумал?»
Потом Вилли начал ходить по дому и всё ей показывать. Он показал ей всех братьев, показал, где они спят, и добавил:
– Вот, теперь Goodnight, моя любовь!
– Спокойной ночи! – произнесла Алла и в ужасе повесила трубку.
С одной стороны, ей было приятно, что Вилли рассказал про неё своей семье. От него веяло теплом и любовью, от всего его дома тоже. Все они были очень доброжелательными и милыми.