Солярис понимал, что я права, потому и не спорил. Только безмолвно выказывал недовольство, черпая ложкой пустой бульон с таким же выражением на лице, с каким отказался от стакана молока, который Хагалаз учтиво предложила ему вместо сока. Надеясь, что это прозвучит не просто ободряюще, а как аргумент, я придвинулась по скамье ближе к Солу и мягко задела его локтем:
– Ты ведь восемнадцать лет не был дома, верно? Неужели тебе не хочется увидеть родных?
– Ну, если они всё ещё живы, то, скорее всего, попробуют убить меня, – ответил Солярис таким тоном, будто находил это забавным. – А заодно и тебя.
– Меня – ладно, а тебя-то за что? Ты ведь им ничего не сделал.
– Вот именно. Не сделал, – повторил он шёпотом и, опустив голову, притворился, будто слишком увлечён похлёбкой, чтобы объяснять мне значение этих слов. – Руби, я понятия не имею, что стало с моим народом за эти годы, и если нам не повезёт…
– Ты всегда твердил мне, что драконы сами по себе мирные существа. То, что они спрятались от людей, а не продолжили воевать с ними, лишний раз доказывает это. Да и я в случае чего могу представиться мирным послом Дейрдре. Моя цель ведь не только Красный туман остановить, но и тебя защитить, Солярис, – сказала я, и тот, прежде задумчиво стучавший ложкой по бортику миски, вопросительно приподнял брови. – Кипящее море способен пересечь лишь дракон, так? Значит, в Сердце мой отец тебя не достанет. Так мы выясним, что стало с драконами, что на самом деле случилось в день Мора, а заодно… я посмотрю на твою родину!
– Ах, так вот ради чего ты на самом деле затеяла всё это!
Солярис цокнул языком с беззлобной укоризной, на что Хагалаз рассмеялась, вальяжно попивая медовуху на другом конце стола (в отличие от Кочевника, которому хватило глотка, она прикончила уже половину кувшина). Этот её смех показался мне глумливым, будто бы говорящим: «Пересечь Кипящее море?.. Идея-то, может, и хорошая, но вы кое о чём забыли». И я тут же вспомнила об обещанной помощи и плате за неё. Судя по всему, Хагалаз только этого и ждала – стоило мне посмотреть в её сторону, как она выдернула из-под своей заколки-черепа мелкую заточенную косточку, а затем поманила к себе Соляриса.
– Три склянки солнечной крови, – объявила Хагалаз. – По склянке за каждого гостя!
– Ты же говорила, что платит лишь тот, кто нуждается в помощи, – напомнила я недовольно, сложив руки на груди.
– А ужин и ночлег под моей крышей – это разве не помощь? Я не говорила, что предлагаю всё это бесплатно. – Хагалаз поставила локти на стол, и пламя в камине,