– Я дурак, ангел. Обыкновенный дурак. Что решит этот час, когда я потерял всё время. Надо было всего лишь прийти вовремя… Приходите вовремя…
Ангел протянул старику руку, и из тела ему навстречу поднялась сверкающая душа. Даже не понадобился меч – связь с телом разорвалась легко и быстро. Время, ставшее ничейным, горстью серебряной пыли опустилось в другую ладонь ангела.
– Привет.
Девушка быстро оборачивается на голос и откидывает волосы за спину. На её лице расцветает радость.
– Наконец-то ты пришёл!
Молодой мужчина садится рядом на бетонный парапет.
– Ты сомневалась?
Недостроенная набережная, союз бетона и камня. Тоненькая полоска песка, почти чёрная в наступающей ночи река. Противоположный берег не виден из-за темноты и дымного марева – в это время года нередки лесные пожары. Дымка висит в воздухе, и небо из-за неё приобретает багрово-потусторонний оттенок. Отсюда не видно города, не слышно его звуков. Нет ни растений, ни деревьев. Только строящиеся высотки и подъёмные краны проглядывают сквозь мглу. Только бетонные плиты и тишина, разве что слышно, как шумит река.
Она греет дыханием ладони, плотнее наматывает яркий шарф. Тепло вечеров в межсезонье обманчиво.
– Как дела? – интересуется он.
Она неопределённо пожимает плечами, мол, хорошо, и машинально произносит:
– А у тебя?
Он бросает в воду камешек, и по тёмной воде расходятся круги. С её щеки срывается слеза, расплывается пятном на сером парапете.
– Почему ты не пришёл раньше? – шепчет она.
– Что уже об этом говорить? – бормочет он. – Ведь сейчас всё хорошо…
– Да. – Вскинув голову, она встречается взглядом с восходящей над рекой огромной, алой от дыма луной. – И жизнь удалась, верно?
– Конечно, удалась, – отзывается он, глядя куда-то в сторону. – Жалеть не о чем. Как твоя семья?
– Нормально. Правда, я давно никого не видела. Но, думаю, оправились. А твоим, наверное, сейчас трудно.
– Ничего. Справятся.
Холодный ветер дует с реки, играет кучей песка, пытается сдвинуть строительный мусор. Здесь всегда ветрено. Он находит рукой её руку, совсем замёрзшую, и спрашивает:
– Сколько же ты ждала меня здесь?..
Она поворачивает голову и впервые смотрит ему в лицо. Он выдерживает взгляд, хоть это и сложно. У неё глаза – обсидиановые озёра. И у него тоже, хоть он об этом ещё не знает.
Она отвечает твёрдо, но чуть сдавленно:
– Всю жизнь. И ещё два года после, пока не умер и ты.
Несколько шагов, взмах крыльев, и мы снова вернулись в свой мир. Стояла глухая апрельская ночь, над рекой гулял пронизывающий ветер. Мы сели на землю, укрывшись от него за нагромождением строительного мусора и песка.
– Сигареты кончились, – пошарив в воздухе, бросил Аврелий.
– У меня одна осталась.