– Спасибо, что напомнил.
Сарказм так и сочится в наших репликах, не понимаю, зачем я вообще трачу на него силы, которые и так на исходе.
– Не думаю, что ты забывала.
Сейчас насмешки в его словах я не заметила. Конвоир разворачивается и идет дальше, но уже медленнее, и я ему за это искренне признательна. Дорогу нам преграждает Люк, так называемый охранник его величества Сенатора. Со своей фирменной мерзкой улыбочкой смотрит на меня и подмигивает. Мне плевать на него. Мне плевать на всех.
– Сенатор сказал проводить ее сначала к ней домой, там нашу крошку ждет подарочек. Только после этого вести к нему. Удачи, детка, скоро увидимся, – бросает Люк, посылает мне воздушный поцелуй и уходит, что-то насвистывая себе под нос и явно не попадая в ноты.
– Надеюсь, ты оценишь сюрпра-а-айз. Мы очень старались, – прокричал Люк, уже заворачивая за поворот.
С большим трудом нам удалось преодолеть расстояние до моего дома, но мы на месте, дверь приоткрыта, переступаю порог…
Тишина.
Гробовая тишина, нет даже слабых стонов матери. Нет вообще никаких звуков и что удивительно – это полная темнота, как бы я была рада сейчас мигающей лампочке. На ощупь подхожу к кровати и пытаюсь дотронуться до мамы…
Пусто.
Ее нет.
Но мои руки трогают влажную простынь, начинаю хаотично шарить ладонями и натыкаюсь на лист бумаги, хватаю его и выхожу наружу, все мрачные предчувствия проносятся через меня ураганом.
«Моя дорогая невеста, сегодня я дарю тебе то, чего ты хотела больше всего на свете, но это мой последний подарок. Жду тебя на церемонии бракосочетания через пятнадцать минут».
Читаю и мне становится так страшно, наверное, как никогда в жизни. Он сделал что-то ужасное. И почему церемония сегодня? Ладони покрываются липким потом. Нет, не потом. Только сейчас замечаю, что мои руки мокрые от крови. Мне приходится обтереть их о штаны, это кровь мамы. Неподъемный булыжник давит на грудь, не давая нормально дышать. Читаю дальше.
«Ты хотела освободить свою мать от боли и несчастий. Она свободна.
С любовью и ожиданием, Сенатор Рональд».
– Он ее убил, – промямлила я и облокотилась на стену, рассматривая кровавые трясущиеся руки.
– Мне жаль, – произносит конвоир. Я и забыла, что не одна.
Смотрю в карие глаза парня, о существовании которого я не подозревала и неделю назад. И именно он стал свидетелем той боли, что написана у меня на лице.
Ему жаль. Ага. Конечно. Всем плевать. Почему я так спокойна? Неверие? Шок? Транквилизаторы в венах? Или чем там меня накачали в палате. Я не знаю. Выпрямляюсь и убираю записку в карман.
– Я готова, веди меня к Сенатору, – произношу уверенно и поднимаю взгляд на брюнета.
Сейчас я знаю, что буду делать.
Глава седьмая
На трясущихся ногах переступаю порог кабинета Сенатора, не могу удержать себя в руках и медленно подхожу к нему.
– Ты ее убил! – Мой крик