Сняв автомат с трупа, я наскоро обшарил карманы в поисках запасных магазинов и глянул, что творится на других вышках и внизу. Там царила вакханалия. Прицелившись по другой вышке, я открыл по ней огонь и, кажется, попал. Заменив магазин, слетел вниз и побежал к воротам, которые уже пыталась вынести толпа.
Автомат сказал своё слово, запоры разлетелись искрами металла, толпа ударила в ворота и вынесла их. Фарах тут же пробился ко мне и, подхваченные толпой, мы выбежали наружу.
Влажный и жаркий запах свободы щекотал ноздри. Тюрьма находилась на краю города, и до Джибути очень далеко. С собой ни еды, ни воды, лишь автомат да два магазина к нему.
– Бежим! – гаркнул я Фараху, и мы, выбросив в придорожную канаву наши рубашки с именами и цифрами, побежали.
Нужно оторваться от толпы. До города оставалось ещё километров двадцать, когда Фарах выдохся. Такими темпами дойти до его крайних кварталов мы бы смогли только к утру, если, конечно, нас не поймают раньше. А в том, что полиция уже поднята на уши, я нисколько не сомневался. Короче, нужен транспорт.
Мимо изредка проносились машины, объезжая нас по широкой дуге и обдавая выхлопами отработанных газов. Уже стемнело, и водители включили фары, в свете которых мы были словно кролики в лучах прожектора.
Сзади блеснули очередные фары, бьющие ярким светом. Хотя нет, вру. Оглянувшись ещё раз, понял, что горит только одна фара, и вообще это небольшой грузовик, а не легковая машина. Пожалуй, подойдёт. Дёрнув за руку Фараха, я вышел с ним на середину дороги и выставил перед собой автомат.
Ствол автомата находился как раз на уровне головы водителя, что сейчас сидел за рулём грузовика. И хоть фара горела у него одна, в её мутном свете ясно был виден автомат и моя угрюмая фигура. Но, судя по той скорости, что набирал грузовик, останавливаться он не собирался, а я не собирался отскакивать.
Патрон уже давно находился в патроннике, а во мне буквально клокотали злость и ярость. Лёгкий автомат несколько раз дёрнулся у меня в руках, и лобовое стекло грузовика разлетелось на мелкие осколки. Целился я в верхнюю часть, и пули не задели водителя, прострелив крышу кабины.
Визжа тормозами, грузовик пошёл юзом и, медленно заваливаясь на бок, опрокинулся. Мы еле успели отскочить от бешеного грузовика, как он, скрежеща корпусом, проехался по шоссе и замер ровно посередине.
– Твою же мать!
«Грёбанный я идиот! Грёбанные негры-водятлы, грёбанное Сомали, грёбанная жизнь, грёбаная тюрьма!» – и ещё три десятка названий с эпитетом грёбанные сорвалось с моего языка после констатации самого факта ДТП. Движение оказалось почти полностью перекрытым, и от этого только было хуже. Но в любом минусе всегда есть и плюс. Это аксиома, не требующая доказательств. Для кого-то темнота – это ужас, а для кого-то друг…
Подбежав