В перерывах между эпизодами девушка звонила родителям. Льюк поздравил ее с помолвкой от имени всей съемочной группы.
– Друзья, я буду рада видеть вас всех на нашем венчании и свадебном банкете, – ответила Саманта и похолодела – вдруг ее Ричард не захочет пышного застолья?
– Я дам вам, дети мои, отпуск на три дня и три ночи, – сказал режиссер с гаденькой ухмылочкой. Саманта вздрогнула и покраснела. Все окружающие теперь знают, что следующая ночь будет для нее брачной. Она улыбнулась и поспешила в свой трейлер. Скоро приедет дон Рамон, а она еще не готова. Девушка быстро приняла душ, заплела волосы в косу и уложила ее вокруг головы сияющей короной.
– Сеньорита, вы готовы? – раздался за дверью голос Рамона.
На кухне ранчо полным ходом шли приготовления к ужину в честь помолвки молодого хозяина. Сеньора Хулия собственноручно взбила сливки с ванилью и сахаром, разложила в порционные стаканчики и поставила в морозилку огромного холодильника. «К вечеру будет мороженое, как любит Рикардо». Две ее молодые помощницы выпекали гору тортилий. На другой плите кипели острый томатный соус и фасолевый суп. Напевая, сеньора начала резать фрукты для украшения пирожных. Ее темные глаза светились счастьем.
На кухню влетел Ричи. Сейчас он был без пиджака, узкий галстук распущен, рукава белой рубашки закатаны до локтей.
– Рикардо, ты еще не готов? – вскрикнула сеньора. – Невеста же твоя вот-вот приедет. Рамон мне позвонил, что они проехали середину пути.
– Хулита, ты тоже иди, переоденься, – сказал Ричи. – Вы с Рамоном сейчас будете принимать будущую миссис Сарандон как мои родители.
Глаза сеньоры увлажнились.
– О, мой дорогой мальчик.
– Я принес тебе кое-что, пожалуйста, надень к столу, – попросил Ричи и передал родственнице синий бархатный футляр. Она раскрыла его и зажмурилась. На белой атласной подкладке красные камни показались ей алыми пятнами крови.
– Это же рубины твоей матушки, – ахнула Хулия. – Вдруг твоя молодая жена захочет их носить?
– Саманте больше подойдут сапфиры, бриллианты, жемчуг, – сказал Ричи. – Носи эти рубины, пожалуйста, сегодня и всегда.
– Как скажешь, дорогой, – ответила сеньора Лопес, уже представляя себя в красной диадеме, ожерелье и серьгах во главе праздничного, украшенного свечами, сервированного фарфором, серебром и хрусталем стола в патио у бассейна.
– А мясо