План был прост: пока бесы враждебности не проявляли, стоило подманить их к нашему убежищу. На лужайке рядом с погостом были неглубоко прикопаны мины, соединённые «горючим проводом»: Заш через дальних родственников в городе сумел добыть несколько мотков. Конечно, нельзя рассчитывать на то, что удастся их убить, но если сперва напугать, скажем, одним взрывом, то остальные могут заставить хоть одного выронить посох.
Так прошла неделя. Бесы крутились по улицам, не напоминая нормальных захватчиков: скот не угоняли, женщин не обижали, даже не убивали никого – только разнесли стену замка и поселились в нём. Из разговоров жителей получалось, что их там была не целая армия, как казалось поначалу, а всего чело… то есть бесов пять. Они бродили по городу, взрывая храмы.
Немного покумекав, мы с Пылей решили, что бесы сами, конечно, не хотят искать чудеса – они хотят пить. То есть если, скажем, прелюбодеянием бесы не интересуются, то, возможно, стоит зайти с другой стороны… Ночью я пробрался в дом Григи и тормошил его, пока тот не проснулся и, узнав меня, не заплакал. Для убедительности я держал в руке нож, но, кажется, Григи его даже не заметил. Тогда я приказал принести самой крепкой браги, какую он сможет отыскать. Получив две ярко-зелёные бутыли, я ушёл к «своим».
На следующий день я, не таясь, шагал к замку. Как это бывает иногда, люди вдруг высыпали из дверей и молча смотрели вслед, поняв, куда я направляюсь. Я добрался до ворот замка; черти, похоже, не обладали острым чутьём и открыли только после стука. Два тёмных, почти чёрных создания уставились на меня. Но, в отличие от горожан, на их мордах мне чудилось удивление. Сейчас они были не огромными, как показалось когда-то, а самыми обычными, с меня ростом или, может, чуть повыше. Их безглазые лица смотрели на меня, а я вглядывался в них, и постепенно до меня начинало доходить, что я наделал. Я всегда по-хорошему относился к церкви (если не считать милых шуточек вроде недавнего стишка, которые дьякон прощал мне) и не допускал грешных мыслей. Даже с Кломкой не виделся. Дьякон видел меня будущим священником. И тут я пришёл – к кому! Почти что к самому Баку! А ведь он может обмануть любого, кроме самого чистого!
Я закрыл глаза, как учил меня дьякон, и начал молиться, надеясь, что, когда закончу, чёрт исчезнет:
– Рпень, «который… иже… сотворих…» – кого он там сотворих? – «меня и Бака, уведи его отсюда…»
Ну, пусть он не исчезнет, а хотя бы просто уйдёт, чтобы я мог спокойно вернуться в город и сказать, что молитва спасла меня.
Когда я открыл глаза, голова чёрта чуть крупнее моей была похожа даже не на головку молотка, как должно было быть, а скорее, на утюг. Носом-остриём оно было обращено в мою сторону, и от того, что на нём не было глаз, казалось, что оно смотрит в разные стороны, как маленький собрёнок. Его цвет перержавевшего и обгорелого металла напоминал об адском пламени, в котором эти молоты перековывали