Я хмыкнул и про себя засмеялся.
«Вот оно, дремучее невежество! И таким вверена охрана королевской резиденции…»
– А ведь животным нужно что-то есть… – басил охранник. – А эта херня, ну лошадь, она ест сено! Трава выжженная, в ней ни белка, ни хрена… Но при этом лошадь – ебать какая сильная! Эта херня дыг-дыг-дыг – бежит быстрее ветра!
Напарник, молодой парнишка с ясными глазами новобранца, пожал плечами:
– Ярик, во-первых, я тебе скажу, что за лошадью нужно много ухаживать…
– Да она сама выживет!
– Выживет, но будет худая и в говне! – чётко вставил новобранец.
– Но дикая лошадь… Живет же без человека?
– Да. Худая и в говне, – новичок не уступал.
В этот момент автомобиль остановился у ворот, и я, не спеша, выбрался из салона. Двое часовых не обратили на меня никакого внимания.
– Хорошо, а за зеброй кто ухаживает? – не смущаясь присутствия хайвенгруппенфюрера, ухмыльнулся Ярик. – Ей похую вообще на людей!
– Зебра?! – охнул юнец.
– Да!
– Зебра слабое животное!
– Зебра – слабое животное?! – возмутился Ярик. – Это ты блять слабое животное! Если ты встанешь рядом с зеброй, она тебя в р-р-рот выебет! Клянусь тебе…
– Ты видел человека, который ездит на зебре?!
– Она настолько сильная, что её хуй заставишь что сделать вообще! Даже если захочешь.
– Она слабая, она не выносливая… Она просто декоративная штука эта зебра…
– Декоративная – это пони! Пони – декоративное животное, а зебра…
Я прокашлялся. Часовые шумно сглотнули и вытянулись по струнке, точно школяры, которых поймали на шалости.
– Бездельники! – прогремел я.
Офицеры вскинули руки и поприветствовали меня согласно уставу. Я подошёл поближе.
– Здравия желаем, гер хайвенгруппенфюрер!
– Так вот вы какие, ликтидские гвардейцы, – я обошел лодырей кругом. – Сама бестолковость да безалаберность! В карауле философские беседы ведём? От службы отвлекаемся?
– Виноваты! Такого больше не повторится!
Юнец согласно закивал и признал оплошность.
– Что ж, – я поправил мундир и готовился было идти, как вдруг…
– Генерал, разрешите обратиться! – брякнул юнец.
– Разрешаю. Что у тебя?
– Что с вашими костяшками на ладонях? Руки так изуродованы…
Я спрятал некогда нежные пальцы за спиной и постыдно желал оправдаться, но вспомнил, что это не касается каких-то часовых.
– Ничего особенного, рядовой. Приступайте к службе.
– Так точно!
У входа во дворец меня встретили две служанки, лет двадцати пяти. Девушки присели в глубоких реверансах. Они заигрывали и посверкивали бархатными глазами из-под опущенных ресниц.
Эти две служанки – единственные, кто знал, что я и Ауранция