Бег на тонких ногах. Вадим Савицкий

нашей первой беседы сосредоточенно смотрела на исторический холст в массивной раме, висящий на стене за моей спиной.

      – Скажите для начала, не противоречит ли уборка санузлов и душевых кабин вашему культурному воспитанию? – спросила она, сморкаясь одной ноздрёй в листок туалетной бумаги.

      – Противоречит, – последовал незамедлительный ответ. – Я вырос в заповедных белорусских лесах. Мои родители-зоотехники разводили зубров.

      Катлин высморкалась второй ноздрёй и уже было открыла рот, чтобы перенести нашу встречу на следующий месяц. В этот момент я её перебил:

      – Я бы хотел работать на свежем воздухе, в поле, собирать… клубнику…

      Моя «клубника», «клубника» в списке сезонных работ Катлин и «клубника», созревшая на близлежащей ферме, выстроились в один ряд, небесный аппарат фортуны вздрогнул и беззвучно заиграл всеми цветами радуги.

      – Имеется вакансия по сбору клубники, – сказала Катлин, отрываясь от монитора и косо посматривая на меня, – добраться до места работы можно на первом утреннем автобусе. Перед тем как получить бесплатный проездной, полагается пройти трехдневный курс по развитию навыков чтения расписания общественного транспорта. Согласен?

      – О’кей-докей.

      – После подписания контракта ты не можешь оставить работу без уважительной причины, иначе к тебе могут быть применены финансовые санкции, – предупредила Катлин.

      – Простите меня за всё заранее, – пошутил я и подписал рабочий контракт.

      Хозяин клубничной фермы Патрик – сутулый косоглазый мужлан с хищным, крючковатым носом и узким лбом – хмуро взглянул на меня одним глазом (второй смотрел в сторону кукурузного поля), пожал мне руку, забрался в трактор и уехал. Я остался стоять в облаке выхлопных газов рядом с женой фермера, по-сестрински похожей на мужа. Она назвалась Хильдой, криво улыбнулась и провела меня в сарай – место моего ночлега. Там, следуя её указаниям, я должен был оставить рюкзак и немедленно выйти на работу в поле.

      Поле начиналось от сарая и ровными рядами зрелой клубники уходило к горизонту, где едва виднелись две согнутые фигурки. Я оглянулся. Хильда исчезла. Должно быть, пошла в свой добротный кирпичный дом с широкими окнами готовить наваристый обед. Патрик отчаянно махал мне, привстав на тракторе. Легкий ветерок поигрывал одной из моих упругих прядей. Я выдержал долгую паузу перед тем, как приступить к работе. Неуступчивость – незаменимый здоровый рефлекс всего живого на земле.