Испанский вечер. Повести и рассказы. Марина Хольмер

потом так нестерпимо захотелось его оттолкнуть, ударить. Она была рада тому, что он быстро ушел, сославшись на срочные дела. В ее планы совершенно не входило, чтобы призрак его жены поселился и в ее маленькой квартирке. Тут и так тесно. И своих скелетов в шкафу хватает. Правда, развешивать свою родословную или всех близких по стенам ей в голову никогда не приходило. Наверное, виной тому суетное настоящее, самодостаточное, но с постскриптумом на будущее. Но сколько она помнит свое послеразводное существование, там даже самые серьезные романы скользили по касательной к плоскости ее жизни. Может быть, поэтому и ничего долгоиграющего не было… Где грань между развешиванием своей жизни по стенам и усмешкой над ней?

      * * *

      Ему было немного странно остаться на ночь в ее небольшой съемной квартирке. Что-то новое пыталось заселиться в его мир. И дело не в деньгах, хотя он понимал, что каждый раз снимать гостиничный номер – можно запросто бюджетно вылететь в трубу. Сегодня приходилось считать деньги. Бог его знает, что будет завтра: корабль, выставленный на продажу, пока вызывает интерес только у коллег по бизнесу, которые обращаются за советом. А этот не пройденный вовремя этап не даст финансовых возможностей двигаться дальше. Куда? У него было много идей. Раньше он мечтал открыть придорожный магазин по продаже целебных трав, семян, растений и различных биопродуктов типа собственноручно выращенных моркови и баклажан. Тут же планировалось построить ресторанчик или на худой конец что-то типа кафетерия, где посетителям предлагались бы на выбор различные настои, чаи и блюда из тех же трав и овощей. Но… он хотел это сделать с женой. Сегодня идея откатилась, как в темный угол под лестницей, и уже покрывалась потихоньку паутиной. Одному не потянуть, да и запала того нет. Пока все упирается в продажу корабля, который, как и дом, стал частью его самого. Но надо это преодолеть, отрезать, пусть даже по-живому, чтобы он не давил больше здесь якорем на дно канала, как на самое дно его сердца.