Внутри меня нарастает ужас и гнев, борющиеся друг с другом. Никто не обращался со мной так раньше. Всю свою жизнь я мирно существовала в своем лесу. Все деревенские знали, что за мной стоит надежная крепость в виде старой ведуньи, и поэтому даже самые вздорные мужики не смели задирать меня. Но сейчас… Я окончательно терялась в этом кипящем потоке насилия и жестокости. В полной беспомощности.
Юргис вдруг хлопнул в ладоши, поднимаясь.
– Что ж, я бы даже заплатил за такое представление! Правда только если бы в нем не фигурировал ты. Моран.
Как ни в чем не бывало рыжеволосый зашагал прочь. Я лишь обратила внимание, насколько побелели костяшки его пальцев в крепко сжатых кулаках.
Возле моего уха послышалось ехидное хмыканье Морана.
– Знаешь… Я подарил тебе это платье. Значит, имею и полное право его снять.
Одним молниеносным движением он распорол верх моего одеяния, и ткань легко поддалась под таким свирепым напором, обнажая мою грудь.
В панике из последних сил я старалась прикрыться остатками лоскутов, но руки тряслись. К счастью, в комплекте с корсетом был легкий лиф.
Сквозь шум разнеслось громогласное рычание.
Подняв голову, вижу громадного бурого волка, вскочившего на стол. Его желтоватые глаза угрожающе сверкали, впиваясь в Морана. От Рати источалась первобытная сила зверя.
Пока волк надвигался на нас, Казимир, на которого все перестали обращать внимание уже давно, сохранял невозмутимость. Он сделал глоток из бокала, и звон льда отозвался в накаленной обстановке. Его покой перед ликом надвигающегося хаоса одновременно обескураживал и завораживал.
– Отлично. Один волчонок уже выдал себя с потрохами. А что насчет тебя, Кирилл? – насмешливо протянул Моран.
Художник взволнованно дернулся и схватился за бинты на ладонях. Не выдержав испытующего взгляда, он виновато потупился в пол.
– Все так же не можешь контролировать свои перевоплощения? Какой же ты убогий! В человеческом обличье – слабак, а в волчьем – и вовсе ничтожество. – прорычал Моран.
Казалось, пространство затягивалось вокруг нас, сами стены свидетельствовали об обострении конфликта между столь могущественными существами.
– Но мне и не нужно видеть, как вы беснуетесь в своей волчьей шкуре. Я и так прекрасно слышу, как колотятся ваши сердца, когда я делаю так… – его ладонь скользит еще ниже по моей груди, останавливаясь на том самом месте, где должна быть его метка.
Рати делает быстрый рывок вперед, но Моран шлепает его прямо по морде, и грозный волк отлетает к стене, обрушивая с нее все полотна.
В ушах зазвучал злобный смех вожака. Рати скорчился у стены, скуля от боли. Его волчья личина рассеялась, и перед глазами предстал совершенно обнаженный юноша, вздрагивающий и беззащитный.
– Не вздумай так лапать прекрасную госпожу, Моран. Я не прощу тебе,