Лиза в который раз поправила шляпку, подергала рукав редингота[7] и, так ничего не придумав, спросила у отца без обиняков:
– И что мне теперь делать, папа?
Алексей Никитич и сам бы хотел знать ответ на этот вопрос. Происходящее ему сильно не нравилось. Внезапная влюбленность великого князя в его дочь, теперь вот эти преследования. Но пока Александр Константинович не выходит за рамки приличий, он ничего не может предпринять. Но и делать вид, что ничего не происходит, невозможно.
– Давай вернемся в Яблоньки, – попросила Лиза. – Ну ее, эту Москву.
– Ты это сейчас так говоришь, – возразил Измайлов. – А потом соскучишься…
– А ты женись на Катеньке Вересовой, – лукаво улыбнулась ему дочь. – И куда как веселей нам всем тогда будет.
– Вот, значит, как ты придумала! А почему бы тебе самой не выйти замуж?
– За Сокольского? И слышать не хочу.
– Дело твое, конечно, а жаль. Потому что…
Алексей Никитич не договорил. Проходили они через тенистый уголок рощи, рядом никого не было. В тишине, словно ниоткуда, поднялся ветер, его мощный порыв едва не сбил с ног Лизу. А потом появились они. То ли люди, то ли звери. Пять. Шесть. Семь… Они выходили из-за деревьев, окружали. Лиза не вскрикнула, не бросилась бежать.
Она сжала руки, пытаясь справиться со страхом. Смотрела на людей в простых кафтанах, стоптанных сапогах и крестьянских шапках, которых приняла бы за разбойников, если бы не их лица, словно покрытые древесной корой, и буро-зеленые бороды.
«Лешие!» – поняла девушка, замирая от ужаса. Все сходилось: ветрами дуют, из невидимости приходят, тени не отбрасывают.
Приближаются!
– Пресвятая Богородица, спаси нас! – прошептала Лиза.
Между тем уже свершались одновременно два события. Черный ворон с ближайшей березы камнем упал на девушку, закрывая ей глаза крылом. Заклубилось марево, и на месте Лизы никого не стало. Исчез и ворон.
А Алексей Никитич не увидел, что случилось с дочерью. Замелькали золотые искры, по телу прошла острая боль.
И мощная, дикая, величавая сила, дремавшая внутри, вырвалась наружу. Измайлов перестал осознавать себя, обернулся крылатым змеем, изумрудно-золотистым, с узкой головой и длинным гибким хвостом.
Он ринулся на врагов, яростно ударил срывающимся с крыльев вихрем, и лешаки попадали, побросали дубинки, а вскоре и вовсе исчезли. Змей снова стал человеком. Кровь хлынула у Алексея из носа, и он упал без памяти на талый снег, все еще хранимый тенью берез.
Глава 6. Лебединый край
Был апрель – и вдруг сразу май. Древесные кроны – словно зеленые облачка, свежая трава под ногами.
Первое, что ощутила Лиза, – ей жарко в любимом красном рединготе. А потом и все чувства вернулись. Она была в березовой роще – но другой. Деревья выше и краше, береста – чище, оттенок