– Поздно выпитая вторая – напрасно опрокинутая первая.
– А вот это?
– Вкусно. Но сладко до приторности.
– А так? – Он смешал что—то в стаканчике.
– Смачно! Что это?
– Это купаж. Мне нравится, когда одна часть красного вина, например «Кагора», смешивается с двумя третями «Каберне». Получается не очень сладко и не так кисло, как по отдельности. По градусам выше, а пьется, как компот.
– Тогда давай учтем еще один момент. Количество сахара должно быть минимальным и там, и там.
– Якобы ты на диете?
– Якобы… – И света весело рассмеялась, похлопывая себя по пухленьким бедрам.
– Таблетки для похудания пьешь?
– Пью.
– А сколько?
– Сколько, сколько… Пока не нажрусь!
Они попросили смешать понравившиеся напитки. И тут же выпили еще по стаканчику. Потом добавили, но уже другой вариант. Праздник стал приобретать новые расцветки. Они заказали понравившийся купаж в одну двухлитровую кока—коловскую ёмкость. И на посошок выпили еще по стаканчику.
Держась за руки, они нетвердой походкой вышли на набережную, и через несколько минут оказались у тлеющего углем мангала с колоритным армянином.
Обнявшись, они встали в небольшую очередь и принялись целоваться. Через какое-то время Лев оторвал от неё губы и сказал:
– Какая же ты сладкая! Так бы и съел тебя!
– А я бы тебя съела прямо здесь!
– Что вы будете есть, я уже понял. А что вы будете пить? – раздался рядом голос лица кавказской национальности.
– Ашот! Добрый вечер! – Инга улыбнулась знакомому шашлычнику, как голливудская кинозвезда.
– Здравствуй красавица! Ты сегодня с кавалером? А где падрущка?
– Отдыхает у моря, скоро выпорхнет! Накормишь нас?
– Конэчно! Что сегодня будем кушать? Люля, шашлык с осетрины, со свинины, корейку?
– Дайте нам корейку. Две порции и кетчупа не жалейте!
– Слюшай, зачем много кетчуп. Совсем вкус мяса убьешь. Всего в меру нужно брать. Кайф нельзя ломать. Его надо получать.
– А я шашлык отдельно, кетчуп отдельно. Люблю я его, понимаешь?
– Кого любишь? Этого длинного? Или кетчуп? Или шашлык?
– Ашот, с тобой не соскучишься, – все засмеялись удачной импровизации шашлычника.
Вино и мясо шли замечательно. Они пили, балагурили. Лёва, как это с ним часто бывало и прежде, вдруг замолчал на какое—то время. А потом выдал:
– Скажи, всем ли женщинам в этом мире посвящают стихи?
– Конечно!!!
– Я имею ввиду конкретных женщин. Пушкин писал Анне Керн, Блок —…
– Ты хочешь сказать, что ты посвятил что—то мне?
– Я тебе целую поэму сегодня утором сочинил. Хочешь, почитаю?
– Я вся внимание.
И Лёва стал читать:
«Люблю помуркаться порой.
И с нежной киской поиграться.
Где ты, готовая со мной
всю