А потом отдавалась,
Я люблю тебя, мол…
День и ночь – круговерти,
Занесет все песком…
Но в руках те же плети,
Тот же окрик и гром.
Нет, не так, чтобы злилась,
А боялась – уйдет!
Душу всю занозила,
И не первый уж год.
Подражание
Играли в домике
Из веток на поляне.
Она – жена,
Девчонка восемь лет,
А я ей муж – пацан.
«Домой явился пьяный,
Опять нажрался, гад! —
Кричит жена, – чуть свет.
Мой руки, покормлю» —
Ворчит и накрывает стол.
Так взрослым подражая,
Готовится игрой своей
Исполнить «женский» долг.
За пьянку пожурит,
А вечером прощает.
Вот мама куклу дочку,
Завернув в пелёнку,
Баюкает малышку
И песенку поёт
Всё нежным голоском,
И ласковым и тонким.
Она в своей игре
Воистину живет.
Зовет ложиться спать
На мягкую постель,
Целует в щечку,
Гладит по головке.
В игру так искренне
Вплетает
Картины быта канитель,
Ведь девочке жене
Нужна сноровка.
И мы, обнявшись,
Муж с женой,
Нам хорошо,
Приятно и тепло.
И нет стыда еще,
Что значит быть нагой,
Что значит в жизни
Настоящей зло.
Ревность
Я прошу тебя, если ты сразу
Скажешь тут: Я люблю, дорогая!
Мне признание такое важно,
Буду знать, на уме не другая.
Только я. Не молчи, я обижусь.
Три словечка всего-то, о боже!
Не могу принужденно выжать,
В горле ком и колючий как ежик.
Не сумел, чепуху предлагая,
Мол, жена, провожу до постели,
Ты пьяна чересчур, дорогая,
Мой язык несуразное мелет.
Ночь запомнилась, эти кошмары
Будут сниться укором немым,
Кто не ведал ревнивую ярость,
Ни на миг не поверил бы им!..
Так любить могут женщины!..
Так любить и мужчины могли.
Ночь из прошлого – наша трещина,
Боже правый, любви помоги!..
Не мешая, помогите
Не ворчите, мои дорогие,
Что я ночи пишу напролет.
Я и нынче отдамся стихии,
И не думаю, кто-то прочтет.
Не поэт же, но кто его знает,
Самородок души извлеку,
И на поприще этом стяжая,
Сам себя от беды сберегу.
Слово к слову потянутся нити,
Пусть пока извлекается фальшь.
Вы еще хоть чуть-чуть потерпите,
Не читайте занудно мораль.
Долго шел я, все муки изведав,
Издырявился весь в решето…
Будет праздник, а может