Через полчаса, сбросив остатки сна, они встретились в холле, и миссис Пейли сообщила, что собирается выпить чаю.
– Вы тоже любите чай, правда? – спросила она и пригласила миссис Эллиот, чей муж еще не вернулся, за маленький столик, который миссис Пейли специально попросила установить под деревом.
– В этой стране несколько монет могут делать чудеса, – усмехнулась она и послала Сьюзен за еще одной чашкой. – У них тут превосходное печенье, – продолжила она, глядя на полную тарелку крекера. – Не сладкое – я его не люблю, – а сухое печенье… Вы сегодня рисовали?
– А, сделала два-три наброска, – ответила миссис Эллиот, гораздо громче, чем обычно. – Но мне так трудно после Оксфордшира, где много деревьев. Здесь такой яркий свет. Я знаю, некоторых он приводит в восторг, но я нахожу его очень утомительным.
– Я не горю желанием поджариться, Сьюзен, – сказала миссис Пейли, когда вернулась ее племянница. – Сделай одолжение, передвинь меня.
Передвигать пришлось все. Наконец престарелая дама была помещена туда, где свет вперемешку с тенью стал колыхаться и дрожать на ней, придавая ей подобие рыбы в сети. Сьюзен разлила чай и как раз говорила, что у них в Уилтшире тоже бывает жаркая погода, когда мистер Веннинг попросил разрешения присоединиться к ним.
– Как приятно найти молодого человека, который не презирает чай, – сказала миссис Пейли, возвращаясь в хорошее настроение. – Недавно один из моих племянников попросил бокал хереса – в пять часов! Я сказала, что он может получить его в пивной за углом, но не в моей гостиной.
– Мне легче обойтись без обеда, чем без чая, – сказал мистер Веннинг. – Хотя это не совсем правда. Мне нужно и то и другое.
Мистер Веннинг был темноволосым молодым человеком лет тридцати двух, весьма развязным и уверенным в себе, хотя в данный момент он явно был слегка взволнован. Его друг мистер Перротт был адвокатом, и поскольку мистер Перротт отказывался куда-либо ездить без мистера Веннинга, когда мистер Перротт отправился в Санта-Марину по делам одной компании, мистеру Веннингу тоже пришлось ехать. Он тоже был адвокатом, но ненавидел эту профессию, которая держала его взаперти над книгами, и сразу после смерти своей давно овдовевшей матери, как он признался Сьюзен, решил всерьез заняться летным делом и стать компаньоном в крупной фирме, строившей аэропланы. Беседа перескакивала с предмета на предмет. Она коснулась, конечно, местных красот и достопримечательностей, улиц, людей и количества бездомных желтых собак.
– Вам не кажется, что в этой стране ужасно жестоко обращаются