Поправив «калаш» на коленях, я подвел итог:
– Я так понимаю, что ситуацию и последствия мы все уже просчитали? Азик, я не могу тебе приказывать, это против правил, но я прошу тебя в рапорте об этом разговоре не указывать. Не было этого разговора. Всё остановилось на проверке жестянок на предмет взрывчатки. А что там обнаружились баксы, кстати, не исключено что фальшивые, так это не наше дело. Через… – глянув на часы, я продолжил.– Через десять минут будет «вертушка». Мы сдадим груз, кладовщика и трупы эфэсбеэшникам, и на этом наша работа закончена.
Заметив, что Олежка дёрнулся как от удара, я подтвердил:
– Да, Олег, эфэсбэшникам. Так что я тебя не только от соблазна избавил, но и кое от чего похуже. Это тебе не местные менты и прокуратура. Эти будут носом рыть, проверять, и перепроверять. И нашим детским отмазкам поверят не больше, чем в Деда Мороза. Мы с вами даже близко не представляем, какой информацией они владеют. Теперь я думаю, что именно по их наводке мы сегодня и работали. Уж не знаю, почему они сами не пожелали груз принять, вероятно, были причины. Всё сложилось, как сложилось. И нам теперь ещё долго отписываться, и убеждать что мы белые и пушистые. И всё на этом, парни. Задачу выполнили, все живы, и слава Богу…
Через десять минут, с точностью курьерского поезда, прибыла армейская «вертушка», из которой выгрузился подполковник ФСБ с лицом вышедшего на пенсию Дракулы, и с ним двое хватких ребят, чинами явно пониже. Ребята сноровисто, без лишней суеты, сфотографировали всё, засняли на видеокамеру, и на этом посчитали свою миссию выполненной. Грузить трупы и жестянки с олифой они посчитали занятием недостойным, и заниматься этим пришлось нам. Ну, мы люди не гордые, и не такое приходилось делать. «Муху» предварительно отстреляли в чистое поле, стараясь не слишком смазать «пальчики» незадачливого гранатомётчика. Было бы верхом неразумности совать в «вертушку» приведённый в боевое положение гранатомёт, способный прожечь трёхсотмиллиметровую броню танка, и уничтожить взрывом весь его экипаж. Я не понаслышке знаком с оружием, и преклоняюсь перед гениальностью российских оружейников, но вот тут они оплошали. Как-то не учли, что бывают ситуации, когда гранатомёт необходимо вернуть в походное положение. Впрочем, в боевых условиях это ненужное излишество, и опредёленный аскетизм боевого оружия вполне оправдан.
Закидали мы всё в «вертушку» минут за десять, и даже на отсутствие «спасибо» не обиделись.