Челу эта мысль понравилась. Ему вовсе не улыбалось соседство чешуйчатой твари с ее огромной пастью. Ям, точно на шарнирах, повернулся и зашагал по тропинке обратно. Чел засеменил следом, стараясь не отставать.
– А что мы должны попытаться сделать? – спросил он.
– Пойти другой тропой, – ответил Ям.
– А почему мы вместе? – не унимался Чел. Он все еще ничего не понимал. – Мы знакомы друг с другом? Я принадлежу тебе или что-то в этом роде?
– Строго говоря, это роботы принадлежат людям, – объяснил Ям. – На твои вопросы трудно отвечать. Ты за меня ничего не платил, но я запрограммирован не оставлять тебя одного. Насколько я понимаю, тебе нужна помощь.
Чел просеменил рядом с целой тучей воздушных розовых цветов, отражение которых замелькало по всему телу Яма. Мальчик сделал еще одну попытку:
– Мы знакомы друг с другом? Ты раньше меня встречал?
– Много раз, – сказал робот.
Это внушало оптимизм. Поводов для оптимизма еще прибавилось, когда показалась развилка тропинки за розовыми деревьями. Ям так внезапно остановился, что Чел даже проскочил мимо. Мальчик обернулся и увидел, что спутник указывает серебряным пальцем на левое ответвление тропинки.
– Этот лес, – объяснил Ям, – подобен человеческой памяти. Он не обязан располагать события в правильном порядке. Хочешь, чтобы мы очутились в более раннем отрезке времени и начали оттуда?
– А если да, то я смогу понять больше? – поинтересовался Чел.
– Возможно, – сказал робот. – Возможно, мы оба поймем больше.
– Тогда стоит попробовать, – согласился мальчик.
И вместе они зашагали по левому ответвлению тропы.
3
В поселке Ферма Гексвуд все магазины выстроились в ряд по одной стороне Лесной улицы, и примерно в середине его располагалась овощная лавка родителей Энн. Над домами напротив нависали деревья леса Баннерс. В конце улицы высились каменные стены и древние облупившиеся ворота фермы Гексвуд. Над забором виднелась лишь полуобвалившаяся печная труба, из которой никогда не шел дым. Жилище выглядело заброшенным, хотя на самом деле еще несколько месяцев назад в доме обитал старый мистер Крэддок. Причем жил он там, сколько Энн себя помнила: ни с кем не водился и рявкал на детей, пытавшихся подобраться поближе и разузнать, что скрывается за старыми черными воротами.
– Вот спущу на тебя собак! – рычал старик. – Спущу собак, пусть ногу тебе оттяпают!
Никаких собак не было и в помине, но и без них никто не решался сунуть на ферму нос. Что-то с этим местом было не так.
И вдруг нежданно-негаданно мистера Крэддока и след простыл, а вместо него на ферме объявился молодой человек по имени Харрисон Скудамор[3]. Он красил макушку в оранжевый цвет и расхаживал по поселку с оттопыренным задним карманом джинсов, где лежал туго набитый кошелек. Папа Энн ворчал, что Харрисон держится так, словно он накоротке с самим Всевышним.