Я вскочила, не раздумывая, и уже сделала несколько шагов в её сторону, когда дядя Жак догнал меня и осторожно придержал за локоть.
– Не сейчас. Это было бы очень неуместно. Подожди до ужина, ладно? – пробормотал он, потянув меня обратно к нашему столику.
– Но, – заикнулась я, – почему она там, наверху?
Сразу над двойной дверью, через которую мы вошли, располагалась самая большая и красивая из театральных лож, точно в центре, её золотые украшения были самыми вычурными, а над троном, стоявшим в этой ложе, простирался расшитый звёздами балдахин. Слева и справа от него стояли по два резных кресла. И с одного из них Грета смотрела на нас, простых гостей, очаровательно улыбаясь. Я не могла оторвать глаз от сестры, которая выглядела в тёмно-зелёном шерстяном платье и с заплетённой косичкой как обычно и в то же время казалась незнакомкой. Заметит ли она меня в толпе?
Нет, эти размышления не удержали меня в кресле. Я снова встала, помахала рукой, но она мне не ответила.
– Грета! – звонко крикнула я в притихшем зале.
– Тсс, – зашипела тётя Бланш, но я на неё даже не взглянула.
И мне было безразлично, что мальчик с тёмными волосами и очками, как у ботаника, занимает место рядом с моей сестрой, а по другую сторону от трона усаживается Леандр. Меня не волновали и слова Пиппы, которая шепнула, что девушка с азиатской внешностью, нацелившаяся на четвёртый стул, – это некая Сибилла Чо. Дядя Жак тоже шёпотом предположил, что трон сегодня, скорее всего, снова останется пустым, потому что Повелитель времени слишком занят, чтобы поужинать с нами, но меня не сбило и это.
Я смотрела только на Грету и думала только о ней.
В последний раз мы с сестрой виделись на Рождество, дома в Берлине. Она привезла французские булочки из Парижа, мы сидели под ёлкой и помогали Ларсу строить новый рыцарский замок. Всё это словно происходило в другом мире. Тогда я не подозревала ни о пыли, ни о Вневременны́х, но Грета, должно быть, уже знала правду. Вероятно, она приплыла к нам прямо из этого дворца на лодке накануне Рождества. А я ни о чём не догадывалась! Где-то в глубине живота всё будто завязалось в тошнотворный узел.
– Грета, – негромко позвала я ещё раз, и тут, наконец, она повернула голову и кивнула мне. Бросила в мою сторону всего один мимолётный взгляд и сразу отвернулась, оглядывая зал. Увидев меня здесь, сестра не очень-то и удивилась. И не обрадовалась. Выражение её лица оставалось непостижимым, как у Моны Лизы. Я тихо охнула. Ноги у меня подкосились, и я опустилась на стул.
Пиппа втиснула мне в руку стакан с водой.
– Выпей глоточек, – прошептала она. – Вот идёт президент Пан, скоро откроется буфет.
Я маленькими глотками пила минеральную воду, но она не могла развеять ощущение пустоты внутри меня. Я никак не могла оторваться от Греты в центральной ложе. Тем временем рядом с троном появился