Я шел неспешно, держа солидный вид. Лариса заметила меня шагов за двадцать, улыбнулась дружески, слегка отмахнула рукой. Я тоже корректно улыбнулся.
– Здравствуйте, – и это я произнес со всей учтивостью. Она, впрочем, ответила не менее прилично:
– Добрый день. Василий… ведь Сергеевич? Не ошибаюсь?
Она смотрела на меня немного снизу вверх, будучи заметно пониже ростом. Хотя не маленькая.
– Так точно, – я вновь обозначил улыбку воспитанного человека. – Именно Сергеевич. А вы – Лариса Юрьевна, так?
– Тоже верно. Лена сказала?
– Да.
Лариса Юрьевна загадочно сощурилась, побродила взглядом где-то над горизонтом.
– И… что еще она вам говорила обо мне?
– Да, собственно, ничего. Сказала, что работа ей нравится, коллектив дружный… Не прочь работать и дальше, но в связи с поступлением на первый курс вынуждена уволиться.
– И все?
– Все.
– Хм.
В безгласном междометии прозвучала явная ирония, но развивать ее моя собеседница не сочла нужным. Я тем более в данную тему не полез. На несколько секунд меж нами повисло безмолвие.
Неожиданно Лариса Юрьевна широко, по-доброму улыбнулась:
– Ну что, Василий Сергеевич? Пройдемся, побеседуем?
– Конечно, – немедля согласился я, пытаясь анализировать с опережением.
Какой прогноз по первым впечатлениям? Самое первое – мадам стремится произвести на меня впечатление. Проехаться по маскулинной части моего мозга. Это сто процентов. Зачем?.. А вот это другой вопрос, и ответа на него пока у меня нет. Но встреча на то и нацелена, как я понимаю. Давайте посмотрим! Мяч на вашей стороне, Лариса Юрьевна. Играйте. А я пока вторым номером поработаю. С некоторыми тактическими хитростями, само собой. И прежде всего постараюсь раскрыть вашу позицию.
– Конечно, – повторил я с чуть иной интонацией. – Вы меня очень заинтриговали! Ума не приложу, зачем я мог вам понадобиться.
Мы шли неторопливым прогулочным шагом.
Лариса Юрьевна негромко засмеялась. Смех у нее был мягкий, прямо бархатный.
– Ну, здесь ничего загадочного нет. Мне давно хотелось побеседовать с кем-то вот таким… я имею в виду ваших ровесников. Знаете, Василий, я ведь, в общем-то, совсем не старая особа. А сама себе и вовсе молодой казалась до последнего времени. Хотя годы идут, кто ж тут поспорит… И я вдруг заметила, что не понимаю вас. Молодых, то есть. Другие повадки, другие слова, вообще как-то все другое! Выражения лиц, взгляды… Ну, оно понятно: мы дети войны, а вы совсем в других условиях росли. Но все равно. Как-то это не очень правильно – не понимать молодое поколение…
– А вы какого года рождения?
Вопрос, который, как говорят, женщинам задавать неприлично,