Баба Нюша уже возвращалась в деревню, подходила к околице, когда увидела языки пламени. Бросив корзинку с оранжевыми ягодами на землю, она кинулась со всех ног на огненное марево. Дом горел, словно факел, а внутри была я… Рядом, точно парализованные, прикованные к земле, стояли, даже не пытаясь сдвинуться с места, растерянные соседи. И только баба Нюша, накинув какую-то мокрую тряпку на голову и опрокинув на себя ведро колодезной воды, опрометью бросилась в горящий дом… Она сразу нашла меня, быстро схватила на руки, бросилась наружу. В этот момент крыша обвалилась… Почему нас не завалило – не знаю, это чудо какое-то. В ту минуту, когда стоящие у дома люди уже молча молились со скорбными лицами за наши души, баба Нюша живым факелом выбежала со мной на руках наружу. Оцепенение со стоящих рядом людей внезапно спало и они, суетясь, словно большой муравейник, стали быстро тушить дом. Одни схватились за ведра, багры, пытаясь спасти то, что осталось. Другие одеялами «тушили» нас, оказывали первую помощь.
Потом была больница. Я обгорела очень сильно, но чудом выжила. А баба Нюша… Моя любимая баба Нюша жила еще только три дня. И, видимо чувствуя свой конец, попросила медсестричку принести меня к ней, попрощаться. Я была еще слишком слаба, говорить не могла, но слова моей бабушки слышала четко, и они врезались в мою детскую головку навсегда. Баба Нюша рассказала, что когда они с моими родителями пошли на дальнее болото за морошкой, случайно забрели на странную поляну, которой в лесу никогда раньше не было. На ней росли вроде обычные цветы, стояли обычные деревья. Но… листья на деревьях и лепестки на цветах, как, впрочем, и сами цветы, не шевелились. Вообще! Бабочки тоже не летали, птицы не пели. Там стояла такая непривычная, не лесная, абсолютная тишина, все будто замерло и заглохло. А посреди поляны была массивная каменная дверь.
Каким-то непонятным образом баба Нюша почувствовала, что, несмотря на безудержную тягу к двери, ТУДА идти нельзя. И вдруг ее, как цветы на поляне, сковало холодом неподвижности. Словно парализовало. В ту минуту она все видела, слышала, понимала, но ни остановить, ни окликнуть своих близких, идущих в неведомое, не могла. А родители мои между тем, словно ничего не замечая вокруг, подошли к каменной двери и легко открыли ее…
Изнутри, баба Нюша увидела это совершенно