Со второй створкой пришлось возиться дольше. Я устала. Вспотела, снова замёрзла и опять вспотела. Ладони жгло, несмотря на перчатки. Поясница уже отказывалась сгибаться. А ещё безумно хотелось есть.
Но я решила, что закрою ворота во что бы то ни стало. Иначе не смогу спокойно спать и выходить из дома. А потом уже отдохну и поем. Если найду что.
Вторую створку я закрыла перед самыми сумерками. Задвинула засов. Сил ни на что больше не оставалось. С трудом согнулась, чтобы подобрать инструменты и брошенный плащ. Решила, что вернусь домой, упаду на лежанку и буду спать. Даже поиск еды можно отложить на завтра. Обойдусь кипятком.
Но жизнь оказалась жестока.
И почему я удивилась этому? Ведь должна уже была привыкнуть за три года замужества.
Дрова в печи прогорели. Лишь красные угольки сияли в самой глубине. В ящике осталось всего два поленца. Я быстро кинула их в топку, надеясь, что жара хватит, и мне не придётся снова высекать искры.
К счастью, огонь не стал привередничать. Немного потрещав для острастки, начал облизывать мои последние дрова.
А я снова надела плащ и капор, натянула перчатки и отправилась добывать топливо.
На улице смеркалось. Если бы я не знала усадьбу как свои пять пальцев, вряд ли рискнула блуждать в поисках дров. Но ворота были закрыты. Хищников можно не бояться. Да и дровяник располагался рядом с людской, в двух-трёх десятках шагов от кухни.
Хотя в тот момент я не подумала, что прежде измеряла расстояние исключительно по расчищенным дорожкам. А сейчас всю усадьбу замело снегом.
У меня ушло не меньше получаса, прежде чем я сумела открыть дровяник. Внутри было темно и страшно. Я не знала, сколько дров здесь хранится, и не завалят ли они меня, если ненароком что-то задену.
Обругав себя, что не догадалась хотя бы захватить свечу, я вытянула перед собой руки и начала осторожно исследовать пространство. Первый ряд поленницы обнаружился через пару шагов. Я споткнулась об него и с трудом удержала равновесие, едва не рухнув лицом в дрова. Снова пришлось себя обругать, ведь видела в детстве, что дрова выбирают сверху вниз.
И всё же я испытывала облегчение. Дров в сарае было много. По крайней мере, в темноте поленница казалась бесконечной. Пообещав себе вернуться сюда при свете дня и оценить запасы, я набрала охапку поленьев и побрела обратно к дому.
В дровяном ящике моя добыча смотрелась сиротливо. За сегодняшний день я сожгла намного больше, чем принесла сейчас. А значит, придётся идти ещё. И не один раз.
Я огляделась. Раз в руках много не унесу, нужно придумать что-то для транспортировки. На глаза попался висевший на стене медный таз. Почему бы и нет? У него было достаточно широкое дно, чтобы не проваливаться в снег, и высокие бортики, чтобы поместилось побольше моей охапки.
Поместилось и правда много, с хорошей горкой, вот только тащить это оказалось безумно неудобно. Мне приходилось пятиться задом, склонившись до земли. И тянуть за собой тяжеленную махину,