Шапка в блистающих звездах переливалась на нем,
Так она дивно сверкала, словно горела огнем.
Был он в пурпурной рясе, из-под которой видны
Были туфли узорные и бархатные штаны.
Пояс из самоцветов радугой играл,
Жаркой полосою стан его обвивал.
Крепко в руке держал он свой волшебный крючок,
Чье острие шевелилось, как пламени язычок.
Из-под бровей косматых прямо смотрел в упор,
Точно у феникса-птицы, яркий и ясный взор.
Цвет его уст спелый напоминал гранат,
Зубов его острых, белых виден был ровный ряд.
Медью и бронзой сияла рыжая борода,
Словно с лица стекала огненная вода…
Весь он, от звездной шапки до туфель из алой парчи,
Казался пронизан светом, словно костер в ночи.
Он полководца Вэня напоминал собой,
С виду такой же свирепый, только в одежде иной.
Сунь У-кун сложил руки, поклонился отшельнику и смиренно произнес:
– Я бедный монах, и зовут меня Сунь У-кун.
Отшельник рассмеялся и спросил:
– Скажи по совести, ты настоящий Сунь У-кун или только прикрываешься его именем?
Сунь У-кун обиделся.
– Учитель, – проговорил он, – зачем ты так говоришь? Ты ведь знаешь изречение: «Достойный муж никогда не меняет ни имени, ни фамилии». Как это я, Сунь У-кун, стану выдавать себя за Сунь У-куна?
– А ты меня знаешь? – спросил отшельник.
– С того времени, как я вступил на путь Истины, – отвечал Сунь У-кун, – принял закон Будды и пустился в дальний путь, я отдалился от своих старых друзей. Но тебя я совсем не знаю. Лишь недавно я услыхал от жителей селения, расположенного западнее реки Матери и младенца, что зовут тебя Истинным отшельником – исполнителем желаний.
– У каждого из нас свой путь, – отвечал отшельник, – я посвятил свою жизнь познанию Истины. Чего же ради ты явился ко мне?
– Я явился к тебе только потому, – молвил Сунь У-кун, – что мой наставник по неведению выпил воды из реки Матери и младенца, после чего в животе у него начались боли и завязался плод. Мне нужно получить у тебя всего лишь чашку родниковой воды, чтобы избавить моего наставника от беды.
Отшельник нахмурился и спросил:
– Верно ли, что твой учитель – Танский монах Сюань-цзан?
– Истинная правда, – отвечал Сунь У-кун.
Тут отшельник заскрежетал зубами и с яростью произнес:
– Не ты ли вместе с твоим учителем как-то повстречался с великим князем по прозванию Мудрый младенец?
– Да, верно, – отвечал Сунь У-кун, – это прозвище Красного младенца из пещеры Огненных облаков, что у горного потока Высохшей сосны на горе Воплей. А почему ты спрашиваешь о нем?
– Он мой племянник, – сказал отшельник. – Я ведь прихожусь родным братом князю с головой быка – Ню Мо-вану. Недавно мне передали весть о том, что некий злой обидчик Сунь У-кун, последователь и старший ученик Танского монаха, погубил моего племянника.