Самуил пошел в дом, а Иона вздохнув, побрел по узкой улочке к себе домой. Разговор с братом не принес понимания, что ему делать. Мужчина знал, что ему надо самому решить, что делать дальше. Он осознавал, что эта ответственность лежит на нем, а не на брате и не на жене. И отвечать перед Богом тоже надо будет ему.
– Господи, что же мне делать? Я не могу идти к ассирийцам, – прошептал он, идя по пыльной улице. – Это просто невозможно… Я не сделаю этого!
Далия уже ждала мужа, сидя за столом. Она должна была идти на работу, но она не спешила делать это, понимая, что разговор с Ионой важнее. От того, что сказал ему Господь, зависело многое, может быть, даже его жизнь.
Женщина вздрогнула от звука шагов, раздавшихся у двери, и вскочила на ноги. Вошедший мужчина был мрачен и растерян. Внезапно Далии стало очень страшно, нехорошее предчувствие охватило ее, ноги стали ватными и она опустилась обратно на скамейку, с беспокойством смотря на мужа.
– Что Господь хочет от тебя? Почему ты так обеспокоен? Куда тебе нужно идти? Иона, не молчи! Пожалуйста, поговори со мной.
Мужчина присел напротив жены, взял ее руки в свои и мягко провел пальцем по ладони, готовясь к серьезному разговору.
– Далия, Господь сказал мне пойти в одно далекое место. Я не хочу этого делать.
– Его нельзя ослушаться, Иона! Ты пророк Бога! Он избрал тебя…
Иона тяжело вздохнул, он понимал, что жена права, но ведь она знала еще не все. А она с беспокойством и интересом смотрела в глаза мужа.
– Куда ты должен пойти? Это далекие районы? В Иерусалим?
Иона покачал головой и заглянул жене в большие красивые глаза. Он влюбился в нее, когда впервые посмотрел в них и в глубине увидел такую красоту, от которой захватило дух. Конечно, Далия и так была красива, но ее глаза просто поражали мужчину. И вот сейчас в них было волнение и страх, и Иона не мог этого вынести. Он решил, что лучше сразу рассказать все, тяжело вздохнул и прошептал:
– Далия, это Ниневия. Я должен пойти в Ниневию!
Далия отшатнулась от мужа, вскочила и закрыла рот ладонью в ужасе и изумлении. В ее глазах заблестели слезы, а душой овладел страх.
– Нет, Иона! Нет… Ты не можешь пойти туда! Не можешь…
Она заплакала, и Иона обнял ее, гладя по длинным черным волосам. Ему и самому хотелось плакать от безысходности. Он прекрасно понимал, что может и не вернуться из Ниневии. Это было гиблое место, дом убийц и палачей, прибежище жестоких истязателей и завоевателей.
Ассирийцы не отпустят меня живым просто так, думал Иона, обнимая жену. А если я им буду говорить о суде Бога, то со мной расправятся в два счета. Я даже проповедь им не успею сказать, да я и не хочу! Господь – это наш Бог! Бог евреев! Он не должен помогать больше никому.
– Иона, ты уверен, что Господь сказал тебе идти в Ниневию? Может, ты ошибся или не так услышал? Может, Он сказал тебе что-то еще?
Далия испытующе смотрела на него своими черными глазами, взгляд которых, казалось, проникал