Видит Судьба, я бы не стала возражать, если бы князь Карповский решил уволить магистра. Расстраивало другое: у нового закона будет много жертв. С господина Валенвайда все только начнется.
***
К завтраку в трапезный зал мы спускались с хмурыми лицами: даже парижским «куколкам» понятно, что день нынче невеселый.
Совсем уж пасмурным он стал, когда к чаю вместо легких десертов на академию посыпались морфы. Один, второй, третий… Воздух над столами заволокло сажевым туманом, свежие блузки тут же пропитались запахом дыма.
Лицо ректора, и без того отмеченное тенями усталости, почернело налитой дождевой тучей. Как и на «Эншантели», на Петербургской академии висели чары, запрещающие телепортацию почтовикам. Однако мохнатые создания как-то прорвались и невозмутимо предстали пред убийственно черными очами князя Карповского.
Студенты, не успевшие завершить завтрак, озадаченно опустили чашки и столовые приборы. Без слов стало понятно, что происходит что-то внештатное. Незапланированное. Кошмарное.
Чтобы вот так бесцеремонно нарушить охранные чары, висящие на частной территории, нужно иметь как минимум… разрешение Магического Трибунала!
Не отставая от прочих, мы с подругами ошалело глазели на морфов. Нет, это были не обычные посыльные, каких можно встретить в любом почтовом отделении. На тех двоих, что прибыли первыми, были надеты знакомые ливреи из бирюзового бархата. Такую форму носят морфы, работающие в столичном банке.
Третий – с маслянистой сизой шерсткой и большими фиалковыми глазами – нарядился в удлиненный черный жилет с эмблемой Верховного Совета. В мохнатых лапках он держал небольшой шар, заполненный голубым дымом. Точную уменьшенную копию Оракула, что стоит в регистрационной зале Эстер-Хаза и проверяет чародеев на чистоту крови.
Увидев артефакт, мои подруги вжались в спинки стульев. Монис зарычала, Ландра выронила вилку, а Олив жалобно заскулила.
– Ну? Я слушаю! – раздалось громогласное с того конца зала, где располагались столы преподавателей. – Кто дал вам разрешение нарушить нашу утреннюю трапезу?
Ректор привстал со стула, медленно оправил черный пиджак и согрел каждого морфа в столь радушном взгляде, что я бы на их месте уже уносилась «хлопками» в Румынские Дебри. Впрочем, недобрый блеск в темных глазах намекал, что князь отыщет мохнатых и там.
– Сегодняшним днем Верховный Совет направил бригады морфов… для уведомления ректоров и директоров… – выдвинулся вперед тот, что с золотой эмблемой. – И для разъяснения нового закона. А также для сбора «ценных жидкостей» в атмосфере комфорта и дружелюбия.
– Так вы, выходит, сборщики дани? – вкрадчиво поинтересовался ректор, пересекая трапезный зал, как акула, черным