– Мне дышать тяжело, – призналась я, – перед глазами пелена, и сердце вот-вот остановится. Нельзя было обойтись без яда?
– Нельзя, иначе ты бы нашла способ улизнуть. А я не в настроении гоняться за тобой по всей империи. Без противоядия тебе не выжить, ты это знаешь, поэтому не сбежишь.
Я закашлялась. Кровь брызнула изо рта, полилась из носа горячими струйками. И все тело скрутило мучительной судорогой.
– Ненавижу, – простонала я, – ненавижу яды!
– Ты это заслужила. – Коэл просто неумолим. – Я бы выколол тебе глаза, отрезал пальцы, язык и уши, чтобы ты больше никогда не навредила своей семье. Чтобы у тебя даже мыслей о подобном преступлении не возникало. Но я пока не старейшина. Как жаль…
– Тебе медаль нужно вручить, знаешь? «Самый любящий брат года». Любовь из тебя так и плещет.
– Язви дальше, ты это умеешь. Может, часть тебя и сохранила чувства после инициации, но другая часть, – Коэл подался вперед, – она ничем не отличается от истинных краймеров. Я смотрю на тебя и вижу Тьму. Ты ее прячешь, запираешь внутри себя и не даешь вырваться, но она не исчезает. Очнись, сестренка! Ты родилась краймером, выросла среди краймеров и ты всегда будешь краймером, хочешь того или нет. А краймеры живут в кланах, подчиняются старейшинам и служат на благо своего народа, ведь только…
– О, пресвятой жрец! – Я закатила глаза. – Да заткнись ты, Коэл! И всю эту немыслимую хрень о семье, клане и долге засунь себе глубоко в ж…
– Ой! А я уж и забыл, насколько ты противишься своей сущности.
– Я не своей сущности противлюсь, а извергам вроде тебя.
Виски пронзила боль. Я зажмурилась, но слезы все равно побежали из-под закрытых век. Давно не ощущала ничего подобного, выворачивающего наизнанку. Сумрачная смерть – яд для пыток.
Коэл расслабленно откинулся на спинку дивана и заложил руки за голову, с отчужденным равнодушием наблюдая за моими мучениями. Сперва боль показалась терпимой, но главное здесь слово «показалась». Уже через час я стала задыхаться от разрывающей агонии. Не могла больше говорить, не могла кричать. Меня трясло как в лихорадке. Капли пота катились по лицу, по всему телу. Жар усиливался с каждой минутой. Я то и дело проваливалась в пустоту, теряла сознание, но быстро приходила в себя, начиная захлебываться собственной кровью. Тело умирало изнутри. Внутренние органы выжигал сумеречный яд.
– Путы… – пробормотала я неразборчиво спустя несколько часов адских мучений, – сними… с меня… путы…
Я не видела Коэла. Все плыло. Различала лишь