И над всей этой суматохой, ничего не значащими, легкими, как крылья бабочки, разговорами, игрой в переглядки, веселым шушуканьем семьи Смилянских витало неуловимое приятное чувство единения, привязанности и дружелюбия.
Затем в саду у родителей появится Игорь, ведущий за руку немного стеснительную высокую сероглазую блондинку. «Это моя девушка!» – коротко представит он Сандру. И все еще больше засуетятся, отодвигая стулья, подсовывая ей разного рода закуски, пахнущее костром, красиво обжаренное мясо, нахваливая дымящиеся на столе блюда. И вот уже полилась над верандой веселая болтовня, защебетали высокие голоса женщин, загудели баритоны и басы мужчин, запыхтел старый, видавший виды самовар, зазвенели струны расстроенной шестиструнной гитары.
– Хорошая у тебя семья, Игорь, веселая, дружная, – скажет потом ему Сандра. – Мама – такая замечательная женщина. Улыбчивая.
Когда солнце стало опускаться к озеру, закрашивая даль розоватой дымкой, прячась сначала в долговязых соснах, а потом и в зарослях черничника, изредка пробиваясь сквозь густые ветви, за семейным столом зажурчали истории, загудели воспоминания, и полились, как ручей, неспешные беседы.
Да, действительно, много дней прошло после того застолья… Там в этом обрывке августа, они все были на год моложе – мама была живая, отец оставался сильным и счастливым, Егор и Алина ожидали малыша, а Игорь нашел свою девушку.
Сандра, разомлев от гостеприимства, добродушия и участия, совсем успокоилась, рассказывала случаи из своей врачебной практики и напоследок, когда все засобирались на электричку, упомянула об эксперименте, который уже месяц проходил в области.
– Ученые, – рассказывала она, – разработали программу, которая может на определенное время вернуть людям умерших близких с помощью нейронного кодирования.
– Это как же? – удивленно подняла брови мама.
– Если вы соглашаетесь на участие в эксперименте, проходите подготовку, ваш мозг настраивается на тот объект, который вы хотите видеть рядом с собой, и, принимая медикаменты, у вас возникает устойчивая галлюцинация, вы можете не только узнавать его, но слышать и ощущать, как объект реального мира. Ученые полагают, что впоследствии они смогут лечить тяжелую депрессию, если причиной ее является смерть близких, а может, и еще ряд заболеваний.
– Как, говоришь, эксперимент называется? – спросил тогда отец.
– Программа замещения. Считается, что пациент за время этой «замены» свыкается с мыслью, что его близкого уже нет среди живых, и может более адекватно воспринимать потерю.
– Даже не знаю, что сказ-а-ать? – протянула мама. – Представить не могу, но пытаюсь понять людей, которые на это идут.
Она мельком оглянулась