– Я большего не желаю. Вы меня любите, государыня. Этого довольно.
– Я вас люблю, я?
– Да, вы. Разве Бог посылал бы нам одни и те же сны, если бы вы меня не любили? Имели ли бы мы одни и те же предчувствия, если бы наши жизни не соприкасались сердцами? Вы меня любите, королева, и вам будет жаль меня?
– О боже мой, боже мой! – вскричала Анна Австрийская. – Это свыше моих сил! Послушайте, герцог, ради Бога, уйдите, уезжайте! Не знаю, люблю ли я вас или нет, но я знаю, что не буду клятвопреступницею. Сжальтесь же надо мною и уезжайте. О, если вас убьют во Франции, если вы умрёте во Франции, если я должна буду думать, что ваша любовь ко мне была причиной вашей смерти, я никогда не утешусь, я сойду с ума. Уезжайте, уезжайте, умоляю вас!
– О, как вы прекрасны! О, как я вас люблю! – воскликнул Бекингем.
– Уезжайте, уезжайте сейчас же, умоляю вас, и возвращайтесь позже! Возвращайтесь послом, возвращайтесь в окружении солдат, которые вас будут защищать, с людьми, которые будут охранять вас, – и тогда я не буду бояться за вашу жизнь и буду счастлива вас видеть.
– О, правду ли вы говорите?
– Да!
– Дайте же мне залог вашей благосклонности, какую-нибудь вашу вещь, которая мне напоминала бы, что это был не сон, что-нибудь такое, что вы носили и что я мог бы также носить, – кольцо, ожерелье, цепь.
– А вы уедете, вы уедете, если я вам дам то, что вы просите?
– Да.
– Тотчас же?
– Да.
– Вы оставите Францию, вы возвратитесь в Англию?
– Да, клянусь вам!
– Так подождите, подождите.
И королева возвратилась в свою комнату и тотчас же вернулась, держа в руках маленький ларчик розового дерева с вензелем королевы, инкрустированный золотом.
– Возьмите это, герцог, возьмите и храните на память обо мне.
Бекингем взял ларчик и бросился на колени.
– Вы обещали мне уехать, – сказала ему королева.
– И я это исполняю. Вашу руку, государыня, вашу руку, и я еду.
Анна Австрийская протянула ему руку, закрыв глаза и опираясь другой рукой на донью Эстефанию, потому что чувствовала, что её оставляют силы.
Бекингем с жаром поцеловал эту руку, потом, поднимаясь, сказал:
– Меньше чем через полгода, если я буду жив, я вас увижу, сударыня, хотя бы для этого мне пришлось перевернуть весь мир.
И, верный своему слову, он стремительно вышел из комнаты.
В коридоре он встретил госпожу Бонасье, которая его ожидала и с теми же предосторожностями и безо всяческих препятствий вывела его из Лувра.
Глава XIII
Господин Бонасье
Во всей этой истории, как читатели могли заметить, участвовал один человек, о котором, несмотря на незавидное его положение, заботились весьма мало. Этот человек был господин Бонасье, почтенный мученик политических и любовных интриг, которые так хитро сплетались между собою в это время, обильное рыцарскими и любовными похождениями.
К