Главной веткой должен был стать путь от Нижнего Тагила через Пермь, Казань, Нижний Новгород, Владимир, Москву, Смоленск и Полоцк на Ригу. Этакая гранд-параллель, словно нитка, собирающая «бусы» от Сибири до Ливонии.
Кроме того, должны быть запущены еще четыре магистральные ветки. От Москвы через Тулу на Воронеж и далее к Азову, от Тулы на Киев через Орел. От Москвы через Тверь к Новгороду и далее к Павлограду и Выборгу. Ну и от Москвы на Ярославль и Вологду с доводкой ветки до Архангельска.
А к 1720 году общая протяженность путей должна была достигнуть по планам шестидесяти тысяч километров. Примерно. И закрыть такие необычные направления, как Кола. Да-да, царевич считал создание порта на месте Мурманска очень важной задачей. Что было невозможно и бессмысленно без проведения к нему чугунки. Там и торговля, и промысел, в том числе китобойный. Ну и на восток дорога должна была продвинуться хотя бы до Тюмени. Хотя бы…
Планы-ураганы!
Алексей стоял сейчас на пароходе и невидящим взглядом смотрел на водную гладь, по которой, медленно вращая воротом, шел паром. И представлял себе это будущее… В его воображении уже стоял мост. Грандиозный мост через Волгу. И тут по нему через Казань шли поезда. В клубах дыма. Угольного, разумеется. Не на дровах же паровозы водить?..
– Алексей Петрович, обед готов, – произнесли за спиной, вырывая царевича из грез.
– А? – словно бы очнулся он и заозирался, пытаясь понять, куда он попал и что случилось.
– Ты просил напомнить, когда будет готов обед. Чтобы не медлить с отплытием…
Глава 5
1708 год, май, 18. Пермь – Гибралтар – Москва
Алексей отхлебнул глоток кофе и поставил чашечку на стол.
– Неплохо.
– Мы стараемся быть не хуже, чем в столице, – улыбнулся Григорий Дмитриевич Строганов.
– Это славно. Хотя кафе пока только там.
– Исправимся.
– Надо только подумать – для кого оно и зачем. Ну да ладно. А что ты делаешь в Перми? Здесь же у тебя дел никаких нет.
– Как нет? – наигранно улыбнулся визави.
– Ради встречи со мной приехал? Просто засвидетельствовать свое почтение?
– И это тоже, но… главное, конечно, поговорить о Севере.
– А что о нем говорить? Север и север. Лед, мороз, медведи белые и снежная пустыня. Ах да! Еще северное сияние.
– Ты, Алексей Петрович, столько сил тратишь на развитие производств всяких в России. Отчего мы, заводчики, в неописуемом восторге. Севера же при этом совсем не касаешься. Почто так? А ведь там богатства великие.
– Только добывать их дорого и сложно.
– Но мы же добываем.
– Потому что выбора нет. На Север ведь все везти нужно. И если бы то же самое можно было найти где-то в теплых и уютных местах, то и смысла во всей этой возне не имелось бы.
– Если бы… –