– Не видел тебя здесь раньше.
– Это потому что я не ходил. Вообще давно не был на службе.
– Дай угадаю, – Зак достает из контейнера шприц и проводит странные манипуляции с ним, – тоже здоровье подвело?
– Крупноклеточный рак легких.
Это вылетает так просто и непринужденно, что Том невольно прикрывает рот рукой. Он еще никому не говорил, ни братьям, ни Майе, ни остальным сотрудникам. А сейчас, с незнакомцем, получилось. И вышло совсем не страшно.
– У, вот это не повезло, – качает головой тот.
Зак вытаскивает из брюк край рубашки и втыкает шприц себе в живот, задумчиво наблюдая, как жидкость исчезает.
– Диабет первого типа, – комментирует он, – даже не знаю, что хуже: умереть или жить вот так. Давно у тебя?
– В четверг узнал диагноз.
– Тогда понятно, почему ты здесь, – Зак убирает шприц в контейнер, – прогнозы уже сказали?
– А что, их говорят? – усмехается Том. – Мне просто предложили бороться.
– Неплохо, – смеется тот, – мне советуют только держаться.
Сзади кто-то шикает: к трибуне выходит тот же священник, что разговаривал с Томом. Зал затихает, и под звуки органа начинается субботняя месса.
Том погружается в атмосферу службы, пытаясь вслушиваться в слова молитв: порой кажется, что какие-то из них предназначены именно для него. Проповедь священника и та говорит об испытаниях, выпадающих на долю каждого, и о том, что какими бы они ни казались непосильными, человеку дается именно то, с чем он может справиться.
Том бросает взгляд на Зака – тот едва не закатывает глаза, барабаня пальцами по левой ноге: явно слышит это не в первый раз.
Одно его присутствие нарушает спокойствие и умиротворение церкви. Недоверие и злость вокруг Зака почти материальны, наверное, это чувствует не только Том – священник тоже нет-нет да и поглядывает на них двоих.
Когда месса подходит к концу, прихожане поднимаются со своих мест, выстраиваясь в очередь за благословением. Но не Зак – тот, чуть прихрамывая, идет к выходу, игнорируя попытки его остановить, которые предпринимает невысокая женщина в возрасте, судя по всему, его мать. У нее осунувшееся лицо, усталый вид, а в больших серых глазах плещется отчаяние.
– Я пришел, – шипит Зак, – этого хватит.
Девушка, которую Том заметил раньше, грустно улыбается, тоже наблюдая эту картину. Стоит подождать, пока прихожане получат свои благословения, и подойти последним. Ему точно пригодится что-то такое на следующей неделе: Кэтрин обещала назначить и, возможно, даже начать лечение.
Кэтрин… Этой ночью Том видел ее во сне. Она держала его за руку и улыбалась так, словно была ему рада.
В церкви остается совсем немного людей: девушка, мать Зака и Том. Священник подходит к нему сам.
– Рад, что вы остались с нами.
– Отец, – Том не знает, как попросить, – у меня на следующей неделе начинается