– Больно, малыш? – сиплю, всматриваясь в бордовое лицо. Она качает головой, продолжая откашливаться. – Противно? Блядь, Насть, прости. Не должен был, но мне, сука, к хуям крышу сносит, когда я с тобой. Больше никогда так не сделаю, обещаю, родная.
Сам вытираю её лицо от белой густой жидкости и цепляю её взгляд, в котором так боюсь увидеть отвращение.
– Я не, – прочищает горло, снова коротко кашляя, – сказала "нет", Тёма.
Смотрит прямо и без всяких ужимок. И да, снова заливается румянцем. В тысячный раз охуеваю от того, как можно после всего того, что мы с ней вытворяем, краснеть. Между нами сраное бесоёбство происходит, а она до сих пор целка. А я долбанная маньячина, которая маниакально тащится от того, что в ней нет этой заебучей ложной скромности и грёбанных увёрток типа "ну не знаю, возьму в рот, если сначала ты" или "глотать сперму? Фу, какая гадость". А сами уже готовы на всё. Но моя идеальная девочка совсем другая. Если чего-то не хочет или не принимает, то говорит прямо, без всей этой херни.
И сейчас тоже. Знаю, что не только для меня это делала, но и саму распирает любопытство. Каждый раз мы вместе подходим к черте, за которую так стрёмно шагнуть, но, глядя друг другу в глаза, делаем этот маленький, но решительный шаг, который приводит нас в новый, неизведанный, но такой охуительно-захватывающий и потрясающий мир.
С ней всё впервые. Я не врал пару дней назад, когда так же стояли в ванной. Сколько раз я так кончал в глотку одноразкам? До хуя и больше, но ни разу не ощущал того, что чувствую сейчас. Лава по венам. Огонь по нервам. Мурахи по коже. Ток по органам. Чистейший, ничем не разбавленный кайф и затапливающая душу и сердце нежность. И, конечно же, одуряющая любовь к этой девушке. Даже не стараюсь тормозить поток розовых соплей. На всё ради неё…
Прижимаюсь к губам и пробиваюсь языком в рот, ощущая вкус собственной спермы. Впервые. Похуй. Пару дней назад я вынудил её попробовать себя на вкус. Если Настя это сделала, то чем я лучше?
Целую дико и жадно. Глажу скулы большими пальцами. Так говорю "спасибо". И не только за то, что она сейчас сделала, а за то, что она есть не просто в моей жизни, а всегда стоит плечом к плечу, держит за руку и ни в чём мне не уступает.
– Я люблю тебя, моя идеальная девочка. – хриплю ей в рот и снова целую.
Быстро обмываю любимую и ополаскиваюсь сам. Из душа выношу её на руках, даже на кутаясь в полотенце. Опускаю покрытое каплями воды тело на кровать и тупо зависаю на ней. Видимо, я не просто питекантроп и мне уже мало её в свою пещеру притащить. Каждый раз буду на руках в постель таскать.
Миронова дышит тяжело и часто. Грудь с острыми сосками поднимается и опадает. Влажные золотые волосы рассыпаны по подушке и простыни. Пухлые губы приоткрыты и между ними то и дело проскакивает розовый язычок, увлажняя. Длинные ноги согнуты в коленях и сведены вместе. Она рассматривает меня с тем же интересом. Тактильно чувствую, как ощупывает взглядом лицо, проводит по скулам, мышцам на грудине, кубикам пресса