Видимый с борта корабля дальний берег вдруг начал приближаться черной громадой. Когда глубина уменьшилась, я выпрыгнул из ялика, окунувшись в воду по пояс, и отправил матросов обратно. Пока они не были моими врагами.
Интересные времена. Люди верят друг другу на слово. Нет документов с фотографией, хотя фотография уже появилась, но дагерротип к бумажке не приложишь. Как интересно меня встретят мои соотечественники? Буду представляться сибиряком, ездившим в святые места и тайком пробравшимся на борт вражеского фрегата. В принципе все сходится.
Когда закончилась канонада, команда занималась ремонтом повреждений. С наступлением темноты я отвязал дежурный ялик и на веслах добрался до берега. Могут и поверить, но любой бдительный человек может сказать: а ну, покажь свои руки. А они вот, чистенькие. Пришлось взять песок и галечник и натирать ими ладони рук, чтобы было видно, что руки натерты веслами.
Да. Плохо, когда все приходится делать экспромтом. Один экспромт пройдет. Второй пройдет. А на третьем возьмут под белы руки и поведут куда надо.
Я сидел на пустынном берегу в кромешной темноте и думал. Я совершенно не знал, куда мне идти. Осень еще не вступила полностью в свои права, и было не совсем холодно. Конечно, можно повернуть кольцо на один оборот и очутиться в Севастополе 1954 года. Интересно послушать, как мужики на кухнях и в пивных шепотом на чем свет клянут затрахавшую их коммунистическую партию Советского Союза. Она в лице ее первого секретаря лысого горняка-кукурузовода Хрущева одним махом передала Крымскую область Российской Советской Федеративной Социалистической Республики в состав Украинской Советской Социалистической Республики в честь 300-й годовщины Переяславской Рады. И никто не спросил мнение передаваемых граждан.
Кто знал, что российские граждане не по своей воле окажутся в осененной трезубом жовто-блакитной Украине, которая мечтает вступить в НАТО, чтобы сообща уничтожить все, что связано с Россией, «поставить ее на место», что не получилось ни у Наполеона, ни у Гитлера, не получится и у НАТО, усиленного Украиной.
В 1954 году появиться в Севастополе в такой рясе, как у меня, значит мгновенно очутиться в руках дознавателей и давать показания о личности и местах мною посещенных, целях посещения и в интересах каких разведок. А после всего выслушанного есть возможность быть отправленным в санаторий с решетками на окнах для лечения реактивной шизофрении.
А как по-другому? Будешь врать – заметут как шпиона, который путается в показаниях. Будешь говорить правду, особенно о китайской джонке – посмеются – и в санаторий.
Хорошо, еще раз крутану колечко на три четверти – и снова в городе русской морской славы Севастополе с жовто-блакитными флагами. И снова проверка документов. Чего здесь этот москаль делает? Еще хуже.
Я сидел и