– Зачем?
– У тебя есть выбор? – отрезал он хладнокровно.
– Нет, – буркнула я, едва сдерживая новый приступ истерики.
Одинцов ушёл, а я спешно выловила оставшиеся вещи из бассейна. Выжала, что смогла, и, прижав комок мокрых вещей к груди, пошла прямиком в мужскую раздевалку. Взглядом нашла препода, который в это время застегивал рубашку.
– Ботинки тоже плавали? – кивнул он на обувь, которую я держала за шнурки в руке.
– Да, – кивнула я, не рискуя более смотреть в его глаза.
Одинцов отошёл к шкафчику, вынул из него спортивную сумку и, подойдя ближе, поставил её передо мной на скамейку.
– Здесь мои вещи для спортзала. Кроссовки тоже есть.
– Я не возьму, – бросила я резко и, стиснув челюсти, уставилась в сторону.
– У тебя появился выбор, пока ты рыбачила свои вещи из бассейна? Или понравилась прогулка в трусах?
– Нет, – ответила я на оба вопроса.
– Тогда вот вещи и вот ключи от моей квартиры. Я живу неподалеку. Из универа уйдешь сейчас и через задний двор, пока никого нет, – мужчина положил связку ключей поверх спортивной сумки. – Телефон тоже утопили?
– Нет. Он был со мной. В косметичке.
– Тогда диктуй номер, отправлю адрес. Одевайся пока, – кивнул он на сумку. – Мокрые тряпки сложи в такой же мокрый рюкзак. Постираешь их у меня и высушишь.
Я диктовала свой номер телефона и параллельно одевалась в вещи, которые были мне большими. Но из-за того, что они были спортивными, сильно в глаза это бросаться не должно.
– Держи пальто, – Одинцов протянул мне своё черное пальто.
– А вы как потом домой пойдёте? Холодно же, – я была так шокирована, что заглянула в его голубые глаза. – Оставьте пальто себе. Я в вашей толстовке не замерзну.
– Надевай, сказал, – бросил он, строго хмуря брови. – Кроссовки не жмут? – зыркнул он на мои ноги, где я зашнуровала его огромного сорок пятого размера кроссовки.
Будет большой удачей, если я в них не убьюсь где-нибудь на улице.
– Как раз, – бросила я и услышала со стороны препода нечто, похожее на короткий смешок. Показалось, наверное.
– Тогда в темпе, и до моей квартиры.
На голову мне в ту же секунду оказалась надета шапка. Не моя.
– Это обязательно? – поинтересовалась я, сдвигая шапку повыше с глаз, чтобы препод оставался в поле видимости.
– У тебя волосы мокрые, Мельникова. Простынешь, – он задумчиво смотрел на меня сверху вниз, стоя настолько близко, что улавливала запах его геля для душа и мокрых волос. – Ну?
– Что? – растерялась я.
– Долго глаза будешь мне мозолить? Вали. Суши вещи и жди моего возвращения.
– Хорошо, – кивнула я и, прихватив мокрые вещи и ключи от квартиры, поспешила исчезнуть из мужской раздевалки.
Глава 11
Должно быть, в вещах Одинцова я выглядела