– Это был чокер, – настояла я, обходя мужчину.
– Допустим, – он снова поймал мой взгляд и продолжил резать словом. – Но чья рука душила тебя поверх чокера?
Я сильнее сжала в кулаке лямку рюкзака, висящего на плече, и резко отрезала:
– Моя личная жизнь никак не относится к учёбе.
– Допустим, – как робот кивнул Одинцов. – Но я так и не услышал ответа на свой вопрос.
– Кто душил меня? – хохотнула я едко. – Люблю грубый секс, но не люблю распространяться о партнёрах. Это всё, что вы хотели от меня узнать, Константин Михайлович? Я могу идти? – как можно равнодушно спросила я, бесстрашно глядя в глаза мужчины, хотя внутри уже умирала от страха, что он может, как ребенка, поймать меня на лжи.
Одинцов несколько секунд смотрел в мои глаза, будто читал в них криминальную сводку, а затем едва заметно кивнул на дверь.
– Иди, – выронил он сухо.
Глава 5
Пара у Одинцова закончилась и уже прошла следующая, а я так и не смогла убрать шипы, выпущенные от злости, страха и, конечно, для защиты.
Какого черта он решил, что может интересоваться тем, что находится под моей одеждой? Его это, вообще, не касается. Я давно не в школе, где учителя беспардонно лезли, не стесняясь при всём классе проверять меня на наличие вшей или карманы, если что-то у кого-то вдруг пропадало. А уж сколько раз они приходили в квартиру с проверками и морщили напудренные носы – не сосчитать. К слову, ни ворованного, ни вшей у меня, ни грязи дома они так ни разу и не нашли. Потому что синяки отлично списывались на неуклюжесть, а чистота в доме была за счёт того, что учителя имели неосторожность предупреждать заранее о том, что скоро нагрянут с проверкой.
Наконец, пары закончились, и я смогла покинуть стены университета, в котором мне так филигранно взлохматил нервы всего один человек. Взрослый, казалось бы, человек.
Натянув шапку до бровей и, застегнув куртку до подбородка, я вышла на широкое каменное крыльцо и попыталась стать невидимкой, стоило мне увидеть Колесникова, восседающего на капоте своей машины в окружении трёх хихикающих девиц.
Не желая быть замеченной парнем, который просил не убегать после пар, я опустила взгляд в ноги и поспешила сбежать отсюда, рискую оказаться сдутой холодным февральским ветром.
Я спрятала руки в карманы куртки и старалась шагать как можно скорее по накатанной ледяной дорожке, по которой все, в основном, прокатывались, предварительно разбежавшись.
– Зелёная толстовка, – послышалось где-то совсем рядом, и через секунду рядом со мной, скользя по льду, материализовался Колесников. Красная шапку на макушке черных волос, распахнутая черная куртка с красными вставками и неизменная улыбка на смазливом лице. – Мы же договаривались, что ты не будешь убегать от меня после пар.
– Лично я с тобой ни о чём не договаривалась, –