– Сейчас доктор придет…
Закрыл глаза, пытаясь оценить состояние. Пуль в теле нет, это радует, где черный? Еле слышимый отзвук силы, значит выжил? Голоден? Это понятно, но придется подождать, пока я сумею выбраться отсюда. Так что со мной? Мышечная ткань истончена, это понятно, повреждения пришлось устранять своими силами. Кости… Блин, скелет слабый, неужели и его пришлось использовать? Ну, Плюхин! Дай, Христос, поцелуемся! Тьфу! Структуры силы… Едва уловимы, но все на месте, не придется заново строить.
– Алексей Михайлович. – Тело несколько раз качнули. – Алексей Михайлович, доктор пришел.
Не сразу дошло, что это ко мне обращаются! Открыл глаза и уставился на здоровенного мужика в белом халате. Сквозь роговые очки его глаза выглядели несколько больше чем нужно, создавая впечатление глубоководной рыбы на берегу. Лицо тоже было под стать, вытянутое и какое-то снулое.
– Как самочувствие? Боли есть? Что помните? – Вопросы сыпались из доктора, пока он осматривал меня. – Пошевелите пальцами. Больно?
Мне оставалось только кивать или мотать головой, говорить так и не получалось.
– Вот и отлично. Сейчас на рентген, тогда будет видно что далее с вами делать.
Доктор вышел, а меня принялись отцеплять от растяжек. Оказывается я не был скован, а просто весь облеплен гипсом! Два дюжих санитара уложили на каталку и отправили в темный кабинет. Мрачный тип в тяжеленном свинцовом фартуке принялся меня фотографировать своим огромным аппаратом, ворочая с бока на бок. Как раз было время подумать над странностями.
Почему я в гипсе? Переломов у меня точно не было, только пулевые ранения. Почему меня зовут А… От дикой боли мозги чуть не вскипели! Чужие воспоминания врывались в память, пытаясь вытеснить мои. Вот я прыгаю с деревянного моста в реку и тут же вижу бассейн и тренера, требующего прыгать… Прыгнуть вниз с десяти метров?! Именно тогда я возненавидел плавание. Мама уговорила отца отдать меня на гимнастику… Какая гимнастика?! Той осенью я поступил в корпус! Первые сборы в казачьих лагерях, первые драки до кровавой юшки! Да какие драки? В лицее меня всегда дразнили тихоней, домашним мальчиком… От напряжения носом пошла кровь, мозг кипел и я не выдержал, попытался заорать, отогнать , отодвинуть!!! Гипс затрещал под напором, но выдержал и не дал мне разбить голову о каталку. Спасительная темнота наконец пришла и я провалился в нее, подальше от гнетущего осознания.
Сознавать, что я убил тихого мальчика только ради выживания было мучительно. Я гордился что родился и вырос казаком, защитником и воином, гордился… Теперь же я просто убийца, да нет! Не просто убийца, убийца ребенка! Чудовище, сожравшее невинное дитя… Людоед!!! Эта мысль преследовала меня ночами, виднелась в глазах сиделки, я слышал ее в вопросах доктора. Убийца… Федор