– В таком случае, нам повезло, потому что в средствах мы стеснены, – кивнул Мальстен, переглянувшись со спутницей.
Та едва заметно вопрошающе кивнула, и данталли без слов понял ее вопрос: она интересовалась, нет ли у него каких-либо неприятных ощущений от Власа, наподобие жжения в глазах, которое мучило его при встрече с хаффрубом во Фрэнлине. Мальстен едва заметно качнул головой. Тиной от Власа тоже не пахло, поэтому Аэлин сделала вывод, что и спарэгой он быть не может. По всем признакам выходило, что никакой угрозы поблизости нет, хотя неприятная тревога никак не желала развеиваться.
– И нам повезло, что к нам пожаловали путники! – добродушно отозвался Влас. – Хоть послушаем новости из внешнего мира.
Аэлин нахмурилась, вновь многозначительно посмотрев Мальстену в затылок, но он никак не отреагировал.
– Что ж, спрашивайте. Что знаем, расскажем, пока будем здесь. Правда, мы не планируем задерживаться надолго, поэтому подробного рассказа может не получиться.
– Это ничего, – небрежно махнул рукой Влас. – И за пару часов можно узнать много нового. У нас народ оседлый, из родных краев не уходит, поэтому все новости нам интересны – будет, что обсудить всей деревней.
– А отчего же вы не покидаете родные края? – поинтересовалась Аэлин, старательно изображая непринужденный тон. – Мне трудно представить такую жизнь: я постоянно путешествую.
– Возможно, просто не нашлось такого места, где бы тебе захотелось пустить корни, дорогуша, – снисходительно ответил Влас, замедляя шаг и указывая на двухэтажный дом впереди. – Вот мы и пришли. Это наш трактир.
Аэлин глубоко вздохнула, оглядевшись. Вблизи не было ни хлева, ни сарая, ни складской пристройки. Со стороны трактир больше напоминал обычное отшельничье жилище, отличавшееся от остальных, разве что, своими размерами. Аэлин сделала вывод, что здесь нет больших семейств – все хижины, что встретились по пути, могли вместить не больше одной-двух комнат. Она также отметила про себя, что в деревне неестественно тихо, потому что совершенно не слышен детский плач. Не раз, приходя в небольшие поселения, Аэлин даже ночью слышала крики беспокойных младенцев, имеющих обыкновение просыпаться от каждого шороха, однако здесь будто бы и вовсе не было новорожденных детей. Аэлин допускала, что ночь могла выдаться спокойной, или попросту сейчас в этой небольшой деревушке нет семей, у которых бы недавно появился ребенок. Однако от такой мысли нехорошее предчувствие лишь окрепло.
Тем временем Влас настойчиво постучал в дверь трактира, оказавшуюся запертой, и довольно громко позвал:
– Керн! Филипп! Просыпайтесь, тут к нам путники пожаловали!
Практически сразу послышались тяжелые шаги, и вскоре в помещении лязгнул засов, после чего скрипучая дверь трактира отворилась. На пороге появился грузный высокий мужчина, чья фигура заняла собой практически весь дверной