– Моя, моя красавица! – счастливо засмеялся он и с нежностью посмотрел на дочку. – Самая моя красивая!
– Ну что ты девчонке жизнь портишь? – вдруг раздраженно бросила ему Лариса.
– Чем я ей жизнь порчу? – испугался Олег.
– Девочка должна реально себя оценивать, – пожала она плечами. – Ну какая она красавица?
Все недоуменно замолчали. Только Максим, скучавший все это время в телефоне, с интересом поднял голову.
– Да как тебе не стыдно? – первым опомнился Олег. – Что ты говоришь?
– Правду! – невозмутимо ответила ему жена.
– Какую правду? – опешил он. – И в чем правда?
– А что она, по-твоему, красавица? – удивленно подняла брови Лариса.
– Да! Она… Катя на тебя не похожа, – от возмущения Олег чуть не задохнулся. – Только это же не значит, что она некрасивая, как такое вообще можно было ляпнуть? У нее другая красота, не такая, как у тебя!
– Другая – это какая? – скептически смотрела на него жена.
– Тихая. Нежная. Вот, как у речки, у ивы. У яблони.
– У яблони? Какой ты у нас романтик! – зло засмеялась она.
– Лара, но он прав, – вмешалась в разговор тетя Лена. – Катя просто в нашу породу пошла, это да! Но как же можно говорить, что она некрасивая? Тем более это же неправда!
– Красота, действительно, бывает разная! – примирительным тоном начал Игорь. – Это как города: одни – южные, все в зелени и в цветах, другие – северные, в граните, в камне. У вас, Лариса, южная красота, очень яркая, притягательная.
Лариса лениво улыбнулась кончиком рта.
– У моей жены – наша, петербургская, – продолжил он. – Такая правильная, строгая красота. Она у меня как Снежная королева, даже боюсь ее иногда! А Катя у вас… – улыбнулся он девочке, которая ошарашенно наблюдала за этой перепалкой, покраснев до кончиков волос. – Да, как русская речка. Где-нибудь под Смоленском.
– Речка под Смоленском? Интересно… – рассеянно произнесла Лариса тоном, который однозначно говорил: ей эта теория про красоту была неинтересна.
– Ух, бабы, до чего ж народ недобрый! Завистливый! Катька, никогда не слушай мать! И не верь ей! – подмигнул девочке дядя Слава. – Поняла?
Катя, наверное, разрыдалась бы, но у нее так страшно болела голова, и от этой боли она словно отупела. Она только изумленно смотрела на маму, не понимая, за что она с ней так. До вечера Катя не произнесла больше ни слова.
– А чем вы занимаетесь, Игорь? – тут же перевела разговор Лариса.
– У нас с женой небольшая фирма, – ответил он. – Возим группы в Финляндию.
– Экскурсионные? – поинтересовалась она.
– Скорее это шоп-туризм и визу «откатать». У нас в Питере так часто делают: оформляют финскую визу, пару раз туда съездят, а потом по всей Европе свободно путешествуют. Конечно, основной поток – это люди, которые в Финку едут за продуктами, за химией, за