Жара да гладь и тишь.
…
Мне все равно, кто будет в этот раз.
Надеюсь, не смущаю ваши души.
Пусть нет ни рук, ни ног, ни даже глаз…
Мне у мужчин всего важнее уши.
Он предлагает доллары и сердце —
они всегда к моим словам глухи —
Я не путана – не спешу раздеться.
Сперва пускай послушает стихи.
Абстишки
Жажда жизни жалит желчью
Жало жгуче жилы жжет,
Жнец желаний – жирный жемчуг
Жадных женщин желчью желт.
Жизнь жеманно жмурит жерло
Жертва жадно жаждет жить,
Жахнет жрец железным жезлом,
Жутко желтый жук жужжит.
Шалея, шторм шарахал шхуну,
Швыряя шустро шалый шквал,
Шугая шхуной шашни шума,
Штурвалом шкипер шуровал.
Шепча, шурша шарфом шафрановым,
Шквал шторма шкипер штурмовал,
Шикуя шармом шейных шрамов,
Шершавый шлифовал штурвал.
Парафраза
желудь желтушный
желчью жантильно желтеет
шкловер маркуша
на побережье ржавеет
дружит с прокошкой
шкловера пышная жопа
желтою брошкой
в жерле железном сексшопа
жлобское прошлое
женщины жены милашки
жалкое крошево
рожа дрожит промокашкой
женские ножки
жерди и ножки поменьше
шкловера рожки
жезлами жалящих женщин
шкловер менжуясь
к швалям жеманно пошлепал
жизнь у буржуев
жадное жерло сексшопа
жопа шалавы
желеобразную грушей
жухнет шершавый
в жилистой туше маркуши
жизни ошметки
прошелестят шепеляво
слышится жуткий
шепот жестокой державы
прошлого шрамы
жгут ошалевшую жертву
брошен на шпалы
с шармом доложено шефу
выжил обшарпан
жизнь закружилась шаманкой
по шариату
шило шиита в шарманке
шизнутый шляхтич
жахнув шутейно ширнется
шпарит по шляху
на шебутном запорожце
шайзочка рашен
кажет маркуше промежность
солнышка краше
помнишь жуир нашу нежность
жрут и жируют
похорошела держава
душной жарою
душит сбежавшего жаба.
Паломники
А по ранней дороге – прощания,
А по поздней дороге – прощения,
Неисполненные обещания,
Незамоленные прегрешения,
Пыль и вьюги, дожди и знамения,
Звёзды сыплются с неба на головы…
Навеваются сны и сомнения,
И луна льёт расплавленно олово…
Может быть – не святые, не скромники,
Но совсем не такие уж грешные,
Мы