Впрочем, редким прохожим никакого дела не было до него: в основном пьянь и полупьянь, на нетвёрдых конечностях перемещающаяся вдоль непрерывной, как родословная Сына Божия, цепи трактиров, распивочных, кабаков, портерных, винных погребков… Молодой человек сам бы сейчас с удовольствием выпил холодного пива. Едва он обогнул разутого забулдыгу, разлёгшегося поперёк тротуара в натекший с него двойной луже, как пришлось приостановиться перед двумя кабацкими душами, выносившими из полуподвала старого пропойцу. Тот бодался лысой головой и сипел сквозь пузыри, что «дух божий летает над моими взбаламученными водами!». Не более, не менее. Тут-то воды и отошли фонтаном, и студенту резко расхотелось пива.
– Продаёшь – меняешь? – дыхнули в ухо.
Сбоку пристроился длинный кривой субъект с небритой тревожной физиономией и грязным бинтом на горле.
– Чё козыришься? Я, может, купить хочу.
Ускоренный шаг не помог, длинный не отставал, даром что прихрамывал.
– Хорошую цену дам, только скажи, чего у тебя тут. Ну, не хочешь говорить, так я угадаю. – Приставала живо, подволакивая ногу, забежал перед студентом. – Давай так, братан: с трёх раз угадаю – вещь моя, идёт?
– Отстаньте, сударь, – процедил молодой человек, обходя наглеца.
– Спорим, что отгадаю? Тут канделябра!
– Нет.
– Тогда статуя. Скажешь, нет?
– Нет.
– Темнишь, фитюлька, меня не отпаришь!
Прохвост хлопнул по свертку и выругался, уколовшись шипом сквозь бумагу.
– Мать твою в подпупие! Щас звездану за такие штуки!.. – зашипел он, брызнув злобой из-под сломанного козырька. И вдруг, резко развернувшись, захромал в обратную сторону.
Студент глянул поверх куля и догадался, в чём дело. Невдалеке у Львиного мостика высилась фигура полицейского унтера в мундире болотного цвета и дурацком кепи новейшего образца. Сверкая пуговицами на груди и похлопывая льва по белёному крупу, он что-то важно объяснял двум дамам-провинциалкам и в тоже время пристально наблюдал за скачками наглого вымогателя. «Grate, defensor»1, мысленно произнёс молодой человек, адресуясь заодно и к обширному зданию полицейского управления за мостиком, – там тоже все окна, даже