По реке плыла на льдине
Убежавшая моя душа.
Я стояла, не дыша,
Засмотревшись в небеса,
В небо серое над невскою водой.
Туча серая махнула мне рукой,
Прокричала:
– Прыгай, а не стой!
Только ноги, словно каменные, были у меня.
Словно дерево, вросла ногами в землю я.
Птицы все кружили надо мной
И над невскою весеннею водой…
«Вот последняя страница…»
Вот последняя страница.
Больше ни строки.
Мне, как в детстве,
Продолжают сниться
Сны.
Сны цветные,
Ароматные,
Как охапки трав.
Я хотела рассказать тебе,
Даже показать.
Только жаль,
Что я рассказывать
Не умею.
Только жаль,
Что слушать меня
Ты не хочешь.
А ромашки, белозубые,
Желтоглазые,
На зеленых лугах моих снов
Всё равно
Громко-громко хохочут!
«Сколько нежности и света…»
Сколько нежности и света
В этом мире нам дано,
Но любовного секрета
Опьяняет нас вино.
Опьяняет и дурманит,
Путает, несёт куда-то,
Будто леший ма́нит, ма́нит
В лес дремучий без возврата.
Сколько горя переносим,
Но упорно Бога просим:
– Ты пошли нам хлеб да соль
И уменьши нашу боль…
Ты пошли нам всем любовь,
Горячила чтобы кровь,
Чтобы было горько-горько,
До могилы чтобы только…
Сколько нежности и света
В этом мире нам дано,
Но любовного секрета
Не раскрыть нам всё равно.
Сумерки
Мне не хочется
С вами прощаться,
После белого дня,
Лиловатые сумерки!
Словно в яму
Могильную,
Стану спускаться
В темень ночи
Погибельную.
Сумерки, сумерки Севера,
Кроткие и приветные…
Мне поляны в них
Чудятся клевера,
Тихие, неприметные…
Как у Бога,
В гостях побываю
В краткий миг,
После дня,
Обо всём забываю…
Так божественная дремо́та
Снимет тайную боль,
И работа —
Над пречистой белой страницей,
Как тропа,
Мне, иноке-страннице,
Вдруг осветится Боговым светом,
И лишь сумерки будут при этом.
Снег
За окном медленный снег
Кру́жит,