И вот волшебный момент, на который неспособна никакая магия: я снова прошлась по клавишам, сыграла простую мелодию. Рояль пел чистым и светлым «голосом», заставляя кожу покрываться мурашками, а сердце – замирать в предвкушении следующей ноты. Теперь его можно смело передавать в руки музыканта. Я играю неплохо, технично, но игра это не мое, я люблю слушать и настраивать.
Довольно улыбаясь, я опустила клап, закрывая клавиши. Сложила инструменты в коробку, ее – в банкетку. Посмотрела на спящего Йена и почти пропавшую маску. Мысли свернули на его воспоминания.
Я столько узнала. Он ведь никогда не рассказал бы… и не расскажет. Это его «сама придумай причину»! Как придумать, если я вообще ничего не знаю? Теперь могу узнать, но топчусь, словно у двери с замочной скважиной или чужого дневника, и не решаюсь заглянуть. А от этого зависит моя жизнь. И не только моя, но и Юлиана, чтоб ему споткнуться!
Медленно выдохнув, я отрицательно покачала головой. Отвернулась к окну, посмотрела на звездное небо. Среди ярких созвездий медленно плыла очерченная огненными всполохами крылатая фигура: дракон.
Загадать желание? Ни разу не слышала, чтобы они сбывались, но… пусть Йен просто ищет тут какой-нибудь древний манускрипт. Иначе я со стыда сгорю, когда скажу, что видела его воспоминания. И без того чувствую себя последней зверушкой, которая тварюшка. Но мне нужно знать, почему он пошел к Тисовому королю!
Рывком развернувшись, я подлетела к Йену, осторожно коснулась метки на его руке. Но монеты молчали. Не катились по хрусталю, не звенели.
Почему?
Нервно сунув руку в карман, я сжала пальцами цветок. Монетки посыпались на хрустальную мостовую…
Вот оно что? Значит, это все цветок?
Комната пропала, и мне стало не до размышлений.
Йен, такой, как сейчас, разве слегка пыльный и без накидки егеря, в одной куртке, перегораживал дорогу стройному и высокому, по человеческим меркам, парню. Его отросшие до плеч льняные волосы были собраны на затылке зажимом, в ухе – тусклый, покрытый патиной амулет-солнце с сорокой богини. Одежда, серая и неприметная, делала его призраком среди людной улицы.
Айвен был явно зол на брата. Йен тоже не пылал «дружелюбием». Они мерили друг друга тяжелыми взглядами.
А я озадаченно изучала пейзаж.
Узкая улица с выбитой мостовой, покосившимися домиками с криво намалеванными яркими вывесками питейных, таверн, гм… домов для различного рода досуга на любой вкус.
Косящиеся друг на друга прохожие…
Вездесущий вереск в пене цветов…
А вдалеке, на возвышенности, – дворец из кремового камня. Его острые башни, отделанные каменными ветвями, раковинами, огромными птицами, оленями, волками, венчали статуи драконов.
Зверинец в лесу.
Слишком знакомый зверинец!
Вид на королевский дворец, символизирующий любовь жившего семьсот лет назад правителя ко всему необычному, открывался из любой части Уолтона, столицы