Мы все были очень благодарны за то, что нам дали время свыкнуться с неизбежным… А потом мама въехала в почтовый ящик на своем чудесном «Фиате» – первом неподержанном автомобиле за всю ее жизнь. Мало того, это случилось у самых школьных ворот. Хорошо, что во время урока, иначе она бы наверняка кого-нибудь сбила. И не сказать, чтобы это случилось по рассеянности – вовсе нет. Мама в тот момент была очень сосредоточенна: изо всех сил пыталась вспомнить, зачем нужен руль.
– Привет, милая, – плаксиво повторяет Линда. – Пришла забрать бедную мамочку?
– Да. – Я улыбаюсь еще ослепительнее, потому что знаю: Линда желает мне добра и не виновата, что от звука ее голоса хочется разбить пуленепробиваемое стекло и вылить чашку холодного чая ей на голову. – Как все прошло, не знаете?
– Чудесно прошло, солнышко. Было собрание о том, что такое синдром Альцгеймера. Все старшеклассники завели друзей в доме престарелых, в память… в честь твоей мамочки.
Линда выбирается из своей стеклянной будки и, позвякивая внушительной связкой ключей, ведет меня в святая святых школы Албери-Комп, «маминой школы», как многие, и я в том числе, привыкли называть ее в последние годы – с тех пор как маму назначили старшим преподавателем литературы. Без нее здесь все было бы совсем по-другому.
– А еще пили чай с тортом. Ты же знаешь, как твоя мамочка любит торты. По-моему, она очень счастлива. Улыбается.
Я иду, прикусив язык, хотя меня так и подмывает сказать Линде, что она тупая корова, а мама – по-прежнему человек, а не какой-нибудь бессловесный овощ. Однако я молчу – вряд ли маме понравится, что в ее последний день в школе я оскорбляю секретаршу. Хотя нет, как раз такое ей бы понравилось. И все же я молчу. Если мама считает что-то удачной идеей, иногда это знак, что нужно сделать наоборот.
– Вообще-то, за последние полгода мама не сильно изменилась, – осторожно говорю я. – И за год тоже. Она все тот же человек. – Мне хочется добавить: человек, который поставил тебя на место и запретил вызывать полицию, когда миссис Харви явилась в школу разбираться с обидчиками ее сына Дэнни. Мама пришла на крики и увела миссис Харви в учительскую, где тактично объяснила, что та лишь навредит своему двенадцатилетнему отпрыску, если ввяжется из-за него в драку. Мама уладила конфликт за неделю, хотя Дэнни даже не учился в ее классе. После того случая миссис Харви выдвинула ее на премию «Учитель года» в Южном Суррее, и мама ее выиграла. Она не какая-то там слабоумная. Она еще поборется.
Линда открывает дверь в учительскую, и я вижу, что мама сидит там со своей лучшей подругой Джулией Льюис, тоже учительницей. До того как мама познакомилась с Грэгом, Джулия была ее «ведущим звеном» во всех похождениях. Я делала вид, что ничего не знаю о них, поэтому с появлением Грэга хоть в чем-то мне стало легче – не приходилось больше строить догадки насчет маминой таинственной сексуальной жизни. Конечно, мама никогда не наряжалась у меня на глазах и не шла на танцы или коктейли, флиртовать и делать еще бог знает