– У меня нет ключа, – повторила Миранда. – И он не хочет идти с тобой.
– Он уже ушел однажды, – ответила Леди. На ней была ледяная броня. Каково это, одевать такую Леди? Служить ей? Миранда могла бы пойти с Фенни, если Леди разрешит.
Осторожно, так, чтобы Леди не заметила, Фенни ущипнул Миранду за тонкую кожу между большим и указательным пальцами руки. Боль привела Миранду в чувство. Она увидела, что Фенни смотрит на нее. Он ничего не говорил, только смотрел, пока Миранда не опомнилась.
– Да, я ушел с вами по доброй воле, – согласился Фенни. Но он не смотрел на Леди. Он смотрел только на Миранду.
– А теперь хочешь меня покинуть? Просто скажи, и я тотчас же тебя отпущу.
Фенни молчал. Правило, подумала Миранда. Здесь определенно какое-то правило.
– Он не может этого сказать, – возразила она. – Потому-то вы его и не отпускаете. Позвольте мне произнести все это за него. И он останется здесь. Разве вы не достаточно долго держали его вдали от дома?
– Его дом рядом со мной. Дай ему уйти, – произнесла Леди. – Или пожалеешь.
Она протянула руку и коснулась цепи, опоясывавшей платье Миранды. Цепь рассыпалась от ее легкого прикосновения. Миранда почувствовала, как металл ломается.
– Отпусти его, и я исполню твое самое заветное желание, – сказала Леди.
Она была так близко, что Миранда чувствовала ее дыхание, обжигающее щеки холодом. А потом Миранда уже не держала Фенни. В ее объятиях был Даниэль. Они поженились. Ханивелл-холл стал ее домом. Он был им всегда. Их дети под деревом, трое. Эльспет седая, но красивая, сидит во главе стола, на ней платье из модного дома Миранды.
Только это ведь не Эльспет, не так ли? Это Леди. Миранда едва не выпустила Даниэля. Фенни! Но он держал ее за руки, и она обхватила его за талию еще крепче, чем прежде.
– Осторожнее, девочка, – произнесла Леди. – Он кусается.
Теперь Миранда держала лиса. Царапающегося, кусающегося, с вонючей пастью. Миранда вцепилась в него еще сильнее.
И снова это был Фенни, дрожащий у нее в руках.
– Все в порядке, – сказала Миранда. – Я держу тебя.
Но это все еще не Фенни. Это ее мать. Они вместе в маленькой грязной камере. Джоанни говорит:
– Все хорошо, Миранда. Я здесь. Все хорошо. Ты можешь идти. Я здесь. Отпусти, и мы пойдем домой.
– Нет, –